Константин Никифоров - Сербия на Балканах. XX век

Таким образом, кризисы, которые стали возникать в Югославии в конце 1960-х – начале 1970-х годов, ее руководство пыталась разрешить сразу несколькими способами.

С одной стороны – жестким подавлением всех несанкционированных выступлений и усилением цементирующей роли партии. Считалось, что именно партия не должна дать федерации расползтись по республиканским квартирам. Однако сама партия также постепенно «федерализировалась». По словам Д. Биланджича, от союзного государства остались только Тито и Югославская народная армия [136]. Еще труднее было совместить руководящую роль коммунистической партии с объективными законами экономического развития.

С другой стороны – в Югославии была завершена конституционная реформа и принята новая конституция (1974 г.), расширившая еще больше права республик и краев и фактически превратившая государство в конфедерацию. Конституция внесла настолько серьезные изменения во все сферы жизни югославского общества, что некоторые исследователи назвали даже государство, функционировавшее с 1974 по 1990 годы, – карделевской Югославией, по имени главного разработчика этого документа Э. Карделя [137].

Еще в первой половине 1970-х годов республики, воспользовавшись новыми возможностями, начали бесконтрольно, без разрешения союзного правительства, набирать иностранные займы. На Югославию обрушился финансовый вал. Часть средств пошла на инвестиции, и власть самодовольно объявила Югославию «самой большой стройкой Европы». Но одновременно долг страны за неполные десять лет вырос на 20 млрд. долл., а инфляция подскочила на 45 % [138].

Со второй половины 1970-х годов преобразования в Югославии в основном закончились, ничего принципиально нового больше изобретено не было. Самоуправление превратилось в некий «фетиш», догму, которую нельзя было критиковать. Вернее, критика допускалась только в рамках так называемой самоуправленческой идеологии, все другие – считались враждебными [139]. Это вело к стагнации, к застою в югославском эксперименте, власть использовала старый идеологический багаж и все более оторванные от жизни квазидемократические схемы, которые, по меткому выражению сербского правоведа В. Димитриевича, являлись «формами искоренения демократии посредством нее самой» [140].

В определенной степени на застой повлияли крупномасштабная чистка в партийно-государственном руководстве и в директорском корпусе после упомянутых кризисных событий и ухудшившиеся условия для работы СМИ. Одновременно одной из наглядных черт застоя была формализация несменяемости власти стареющего Тито, который стал пожизненным председателем и партии, и государства. Продолжались его официальные восхваления. Отметим также, что эти же годы – время так называемого «застоя» в Советском Союзе, да и в других странах «реального социализма». Пути развития восточноевропейских государств в общих чертах продолжали совпадать.

В. Кузнечевский объясняет остановку в преобразованиях тем, что во второй половине 70-х годов концепция самоуправления получила свое полное завершение. По его мнению, своего рода итогом стала книга второго после Тито человека в стране и главного югославского теоретика Э. Карделя «Направления развития политической системы социалистического самоуправления». Эта книга вышла вторым изданием всего за несколько месяцев до смерти ее автора в 1978 г. [141]

Кардель пытался ввести в оборот понятие «плюрализма интересов» в социалистическом обществе, но никакого развития эта идея не получила. Насколько он был искренен – не ясно. Скорее всего цель была все та же – «подкраска фасада» квазидемократической самоуправленческой риторикой. П. Кандель не без основания называет Карделя «лукавым царедворцем и искушенным идеологом той породы, которые практически что угодно могли истолковать как угодно» [142].

Через десятилетие, совсем в другой обстановке, лидер сербских коммунистов С. Милошевич вместе с супругой Мирой Маркович и одним из новых идеологов режима Михайло Марковичем развивали похожую идею о «демократическом беспартийном плюрализме». И в одном, и в другом случае эти идеи фактически противопоставлялись нормальной многопартийности. Но если во времена Карделя его «плюрализм интересов» еще можно было трактовать как шаг вперед по сравнению с полным монополизмом компартии во всех сферах жизни, то Милошевич тщетно пытался остановить неизбежное, повернуть время вспять.

В целом ни Э. Кардель, ни Й. Броз-Тито уже не были способны не только на новые прорывные идеи, но даже на адекватную оценку ситуации и быстрое реагирование на возникавшие вызовы. Как политики они явно пережили свое время. Скоро окончился и их земной путь. Через год с небольшим после Карделя, в мае 1980 г., умер Тито, который пережил почти всех своих соратников. После этого, в последнее десятилетие существования Югославии, вносить изменения в концепцию самоуправления стало просто некому.