Харри Тюрк - Тора-Тора-Тора !

- Ладно... Но разве там ещё нет никого из ФБР?

- Я никого не видел, - крикнул Накацука через плечо и покатил дальше.

Барнс не сразу направился к дому Кита. По пути он зашел в телефонную будку и позвонил своему старому приятелю Шиверсу, шефу местного отделения ФБР. Но Шиверс пока не получал указаний заняться Кита и не хотел лезть в это дело по собственной инициативе. Тем не менее он позвонил в военную полицию и намекнул дежурному, что неплохо было бы взять под присмотр японское консульство. На всякий случай...

Пока Накацука в редакции "Стар бюллетин" засовывал в карман экземпляр экстренного выпуска, небольшой отряд военной полиции под командой лейтенанта Йошио Хасегава направился к Кита. Родители Хасегавы переселились на Гавайи из Японии, но Хасегава японцем себя уже не чувствовал. Он перенял американские обычаи, получил американское воспитание и служил теперь в военной полиции армии США.

В американском сленге существовало специальное выражение для таких американцев японского происхождения. Их называют "нисайс". Слово это вовсе не оскорбительное. Известно было, что большинству "нисайс" Соединенные Штаты гораздо ближе, чем Япония. Позднее оказалось, что молодые "нисайс", сведенные в специальные подразделения, превосходно проявили себя в боях. Так что лейтенант Хасегава прибыл к консулу Кита как стопроцентный американец.

Пока военные полицейские выпрыгивали из машины, лейтенант вежливо отдал честь консулу страны своих предков. Дежурный офицер снабдил его подробными инструкциями, и Хасегава неукоснительно им следовал.

- Сэр, я получил приказ охранять ваше консульство, - заявил он. Основание - нападение японских военно-воздушных сил на Пирл-Харбор. Речь идет о начале военных действий без предварительного объявления войны. Вы понимаете, такое положение вещей требует принять определенные меры.

- Понимаю, - кивнул Кита. - Я должен считать себя пленным?

- Пока нет, - возразил Хасегава. - Я должен попросить вас не покидать консульство и пока не давать никаких указаний вашим сотрудникам. Все остальное будет решено позже.

Он подал знак солдатам, и те без всяких церемоний заняли участок. Внимание Хасегавы привлек какой-то возбуженный разговор в саду. Там несколько сотрудников японского консульства торопливо бросали документы в уже горевшую кучу бумаг.

Хасегава распорядился немедленно потушить огонь, отправил сотрудников консульства в дом и приказал им до дальнейших указаний носа оттуда не высовывать. Бумаги он оставил на попечение своих солдат.

Барнс выбежал навстречу Накацуке, который к тому времени успел вернуться. Коллега сообщил, что произошло, умолчав, правда, что военная полиция проявила бдительность с его подсказки.

Накацука пробыл в саду недолго. Он привез с собой фотографа, который сделал снимки груды несожженных документов. Тем временем Накацука в сопровождении Барнса направился в здание консульства.

Кита сидел в зале приемов и спокойно потягивал лимонад из высокого стакана. Когда Накацука сунул ему под нос экстренный выпуск газеты со своим репортажем, комментарием Аллена и снимком горящей "Аризоны", японец только улыбнулся и пожал плечами.

- Я не имею официального уведомления о том, что имело место какое-либо нападение.

- А как насчет неофициального?

Это было недалеко от истины. В действительности Кита, как и посольство в Вашингтоне, получил из Токио указание немедленно уничтожить архивы. Из предыдущих радиограмм он знал, что война с США неизбежна. Знал даже, что должна она начаться именно в декабре. Но ему не были известны ни дата нападения, ни место, где будет нанесен первый удар. И потому он мог с невинным видом спокойно заявлять, что ни о чем не имеет понятия.

Однако Накацука не сдавался.

- Надеюсь, вы не сомневаетесь в достоверности сообщения в газете?

- Я далек от того, чтобы сомневаться в любви американских журналистов к истине.

- Прекрасно! И что вы думаете о нападении, прочитав репортаж?

- Я не знаю ни о каком нападении.

- О-о! - протянул Барнс. - Тяжелый случай. Но интервью замечательное. Просто из ряда вон!

- Я не даю интервью, - с достоинством заявил Кита, вновь взявшись за стакан с лимонадом.

- Но вы же не думаете, что мы запустили над Пирл-Харбором фейерверк и потопили собственные корабли?

- Мне бы хотелось, чтобы вы оставили меня в покое, - любезно сообщил Кита.

Накацука так же любезно осведомился:

- Это, наверно, означает, что вам неприятно обсуждать события в Пирл-Харборе, сэр?