Федор Тютерев - Необыкновенные приключения юных кубанцев

- Что-то тут нечисто... как думаешь?

- Думаю, что бояться не след, - не совсем уверенно обнадежил Андрей. А вобще, скоро увидим.

Четверка краснодарцев, незнакомых Марте и тем более Андрею, сидела особняком, ближе к заднему борту. Их явно насторожило появление непохоже одетых, нестриженых новичков, доставленных в шикарной легковухе; к тому же, один из них оказался девчонкой. Поначалу прислушивались к разговору соседей, но те говорили тихо, в узком кругу, как старые знакомые. Это могло показаться подозрительным: не продались ли немцам?

Марта - она сидела с краю и в разговоре почти не участвовала расслышала, что один из незнакомых подговаривает другого "драпануть". Сказала об этом Андрею. "На ходу? Навряд, чтоб при такой скорости! " - не придал он значения.

Но через час или два грузовик, снизив скорость, остановился. Паровозный свисток подсказал, что впереди железнодорожный переезд. И как только там застучали вагонные колеса, двое из сидевших у заднего борта спрыгнули вниз. Еще один хотел последовать их примеру, но Андрей успел схватить его за штаны:

- Куд-да, дурак! Жить надоело?

- Пусти, козел, не твое дело! - огрызнулся тот, вырываясь; но подоспела подмога, и "дурака", а заодно и его соседа, оттащили к кабине.

- Ну, гад, я тебе припомню! - пригрозил неудавшийся беглец, заматерившись.

- Ты полегче пасть разевай, а то кишки простудишь, шалопай! - пихнул его в бок Гриша.

- Да пош-шел ты! - окрысился "шалопай". - Упустить такой случай!..

Грохот состава постепенно стих, и грузовик тронулся. Ни офицер, ни водитель ничего, видно, не заметили. Переезд оказался нерегулируемым, безлюдным; виднелся населенный пункт, но далеко в стороне. Соскочивших видно не было.

- И куда они теперь - без денег, без знания языка, в этой полуарестантской одяге... - Гриша посмотрел в глаза земляка, все еще злые и недовольные вмешательством.

- Зато на свободе! - буркнул он.

- Поздно ты о ней вспомнил, - заметил Андрей. - О свободе нужно было думать в Краснодаре.

- То-то ты и подумал!..

- Вот он как раз подумал, - вступился Ленька. - И нас надоумил, да жаль - не получилось.

- Больше, Игорь, не партизань, - предупредил Гриша. - Мы должны держаться все вместе и быть заодно. А ты, не зная броду, кидаешься в воду.

Длилась поездка в неизвестное довольно долго. Трудно сказать, сколько сот километров осталось позади, но если судить по высокой скорости и по тому, что трижды дозаправлялись горючим, - немало; пассажиров порядком растрясло и укачало. Наконец, остановились на каком-то аэродроме: казарменного вида строение, выкрашенные под серебро емкости, антенны, взлетно-посадочная полоса; несколько одно- и двухмоторных самолетов.

Не заглянув в кузов, сопровождающий прошел в здание и вскоре появился в сопровождении двух летчиков. Один из них нес голубую пластмассовую канистру ("Шнапс, наверно", - подумал Андрей); второй - объемистую кожаную сумку. Оба при оружии, причем у одного на ремне, кроме пистолета, болтался еще и кортик, какие носят морские офицеры. "Морская авиация, что ли? - удивился он. - Зачем в самолете нож? Впрочем, может, это подарок друга- моряка".

Офицер дал знак шоферу следовать за ними, и машина подрулила к двухмоторному самолету, скорее пассажирского, чем военного, типа. Вслед за взрослыми ребята поднялись в салон. Андрей с Мартой успели занять места вблизи кабины пилотов - на мягких сидениях; остальные шестеро разместились в полужестких креслах у окошек-иллюминаторов.

Завертелись винты, то увеличивая, то сбавляя обороты; рокот перешел в рев, машина тронулась с места, вырулила на бетонную полосу. Пацаны, впервые в жизни оказавшиеся в самолете, прилипли к иллюминаторам. После короткого разбега и отрыва от полосы Андрей - он тоже приник к стеклу - почувствовал тяжесть в теле и легкий звон в ушах; земля стала быстро удаляться, обзор увеличиваться. Вскоре деревья стали напоминать кустарник, дома - спичечные коробки, люди и животные - букашек. Затем оказались над облаками, похожими теперь на яркие хлопья ваты.

Сопровождающий сел спереди, спиной к кабинной части самолета. Какое-то время он разглядывал сидящих поблизости, потом устало смежил веки и, казалось, задремал. Теперь пристальней присмотрелись к нему и Андрей с Мартой. Высокий лоб, холеное лицо, довольно красивое, чисто выбритое. Безукоризненная, словно с иголочки, гестаповская форма; при оружии пистолет в кобуре из коричневой кожи. Рядом - увеличенного размера кожаный чемоданчик на защелках.