Федор Тютерев - Необыкновенные приключения юных кубанцев

- Брешет: ничего этого не было, - заверил рябой.

- Я тоже так подумал. А посля узнал - немного волоку по-фрицевски - что на самом-то деле нас хочут угнать в Германию.

- Как - в Германию? Ах, гады! Ну, козел! - скрипнул зубами рябой, пригрозив кому-то, по всей вероятности, в станице, - я тебе устрою...

- Никому ты теперь ничего не устроишь, - заметил Андрей, кивнув в сторону охраны.

- Да? Ты не знаешь Степана Голопупенка! Гад я буду, если не убегу прям отсюда. Спасибо, что предупредили, - пожал он обоим руки. - Как зовут-то?

- Меня - Андрей, а сестру - Марта. Но учти: они гнаться не станут пристрелят и все.

- Нехай лучше убьют на родине!...

Степан вернулся к своим, стал что-то с ними обсуждать. Затем вчетвером перешли на край, от вокзала, озираясь на автоматчиков. А те поначалу стояли врозь, затем сошлись вместе: тот, что стоял от базарчика, не смог прикурить - отказала зажигалка. Пройдя к напарнику, он закинул автомат за спину, прикурил сигарету, и они, поглядывая в сторону девчонок, стоявших отдельно и ближе к ним, стали увлеченно что-то обсуждать.

Первым с места сорвался Степан. Следом - еще трое. Стража среагировала с опозданием: схватились за оружие, кода те отдалились на добрых два десятка метров. Стрелять поверх ребячьей толпы было несподручно, нужно было ее обогнуть, что один и сделал. К тому времени беглецы, пригнувшись и кидаясь из стороны в сторону, отбежали еще дальше. Автоматная очередь настигла последнего: взмахнув руками, паренек упал без крика...

Стрельба привлекла внимание людей на насыпи, но пожелавших перехватить беглецов не оказалось. Стрелявший прошел к убитому, носком сапога перевернул лицом кверху. Оно было окровавлено, а малец мертв.

После такого происшествия ребят пинками и окриками сгрудили в плотный табунок и в дальнейшем держали под дулами наизготовку.

Под гледичей начали появляться разбежавшиеся было торговки. Забрав свои ряженки да семечки, смывались. Лишь две из них несмело, с остановками, приблизились к убитому. Автоматчики не обращали внимания, и мальца унесли.

Еще через четверть часа вернулся офицер. Спокойно выслушал доклад о случившемся, дал какие-то указания, и под строгим конвоем горе-грузчиков увели наверх, где на запасном пути их поджидал состав из десятка вагонов. В товарняк, что стоял впереди паровоза, по свежесколоченному трапу затолкали упиравшихся мальчишек и хнычущих девчонок и задвинули тяжелую, на колесиках, дверь...

Яркий день остался по ту сторону, по эту - полумрак и духота. Два узких окошка вверху да голый, притрушенный застарелым мусором, пол - вот и все "удобства". Когда глаза приспособились к сумраку, на лицах большинства узников можно было прочесть растерянность, отчаянье и страх. Девочки, сбиваясь в отдельный угол, продолжали хныкать и растирать слезы по лицу.

- Пройду к ним, - сказала Марта. - Объясню, что происходит и попробую успокоить. Заодно познакомлюсь, теперь у нас судьба общая.

- Говори, что мы с тобой брат и сестра, - посоветовал Андрей. - А я займусь ребятами.

Он протиснулся в самую гущу.

- Кончай, братва, шуметь и послушайте, что я вам скажу! - попросил внимания. Шум поутих. Девчонки, переставая хлюпать носами, тоже придвинулись вплотную. Стало слышно, как пшикает стоящий под парами локомотив. - Вы верняк не знаете, что с нами случилось. Я малость волоку по-фрицевски и из ихних разговоров кой-чего усек. Так вот, нас заманили под видом спичек и мыла, а теперь еще и заперли в этой духотище не для того, чтоб везти на какой-то там склад! Мы им понадобились, чтоб спастись от партизан.

Это открытие вызвало глухой ропот.

- А хиба тут е партизаны? - усомнился шкет лет двенадцати.

- Не перебивай, дослушай до конца, - посоветовали ему, и Андрей продолжил:

- Вы думаете, что в тех вагонах, позади паровоза? Не знаете. А я разобрал из ихнего разговора: в них пшеница и картошка. А еще разное награбленное добро. Теперь они хочут все это сплавить в свою фрицевскую Германию. А чтоб партизаны не пустили под откос, прицепили спереди вагон с детворой. Теперь про партизан: и тут е, и повсюду на кубанской земле, особенно вдоль железной дороги, - явно закусил удила Андрей. - Фрицы токо про них и долдонят: партизаны мерещутся им под каждым мостом, под каждым кустом вдоль дороги и в каждом камыше, ежели я правильно понял. И спасти нас теперь смогут только партизаны.

Видя такую его осведомленность, товарищи по несчастью стали задавать вопросы. Некоторые ставили его в тупик. Но он решил, что если где и подзагнет, вреда не будет. Главное - успокоить и вселить хоть какую-то надежду на благополучный исход.