Виктор Суворов - Облом. Последняя битва маршала Жукова

Но если уж маршал Победы и в самом деле решил бы довести линию XX съезда до конца, то надо было начинать с себя: написать письмо с признанием своих преступлений и застрелиться.

Среди главных кремлевских злодеев Жуков был одним из самых кровавых палачей. Жуков подписывал не только расстрельные списки, но, превзойдя всех палачей, отдал приказ о том, чтобы расстреливать родственников бойцов и командиров Красной Армии в случае, если боец или командир попадет в плен. Иными словами, Жуков объявил заложниками жен, матерей, отцов, братьев и сестер бойцов и командиров Красной Армии.

Приказы Жукова были не только преступными, но и глупыми. Бойцы и командиры после таких приказов старались держаться подальше от переднего края, разведчики под разными предлогами не спешили переходить линию фронта, а попав по приказу командиров в тыл противника, отсиживались в лесах и возвращались с пустыми руками. Чтобы не рисковать. Летчики-истребители держались все больше над своей территорией, а бомбардировщики сыпали бомбы куда попало, чтобы скорее вернуться домой. Сам Сталин был вынужден отменять дурацкие приказы Жукова.

После разгрома «антипартийной группы» Жуков вошел в роль полновластного хозяина страны и ее армии. С чувством глубокого удовлетворения он рвал погоны с офицеров, генералов и адмиралов. И упивался процессом. Свидетельств на этот счет — в избытке. Не цитирую их потому, что чтение получается однообразным, слишком уж нудным. Но давайте на случаи срывания погон и лампасов посмотрим с несколько иной точки зрения. Из Центрального Комитета КПСС.

Присвоение генеральских и адмиральских званий, как об этом уже много раз говорилось, а равно и лишение этих званий в компетенцию министра обороны и его заместителей не входит. Генеральские и адмиральские звания присваивались постановлением Совета Министров СССР. И только Совет Министров имел право генералов и адмиралов в воинских званиях снижать или вообще лишать этих званий.

Но это — видимая часть дела. Была и невидимая. Всеми кадровыми вопросами в Советском Союзе ведал Центральный Комитет КПСС. Сначала ЦК принимал негласные решения. Это называлось туманной бюрократической фразой «решение инстанции состоялось». После этого Совет Министров как бы от своего имени выносил то же самое решение, которое до этого было принято на более высоких уровнях.

Жуков срывал погоны и сдирал генеральские лампасы. Но не о жестокости и садизме речь. Речь о глупости. Жуков не знал и не хотел знать границ своей власти. Он творил то, чего без согласия ЦК и Политбюро творить не разрешалось. По существу, Жуков явочным порядком присваивал себе власть так называемых «директивных инстанций». И не надо спорить о том, готовил Жуков захват власти или не готовил. Все его поступки на посту министра обороны говорят о том, что Жуков тянул одеяло власти на себя. Только делал он это слишком уж неуклюже и глупо.

Глупость Жукова вот в чем: сначала подомни под себя ЦК и Политбюро, тогда и делай то, что нравится. А пока не подмял, держись в рамках установленных порядков и правил.

На XX съезде КПСС Хрущёв подверг беспощадной критике Сталина, но эта критика оказалась мощным ударом по авторитету партии и КГБ.

На момент разоблачений Коммунистическая партия находилась у власти в стране 38 лет. Из них 30 лет во главе партии стоял Сталин.

Репутация Коммунистической партии была подорвана сразу и навсегда.

Свои преступления Сталин и возглавляемая им партия творили руками тайной полиции, которая в разные годы именовалась ЧК, ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД, МГБ и так далее. Репутация органов государственной безопасности тоже была весьма основательно подпорчена.

Из трех главных сил в глазах народа чистой осталась только армия. Она крови народной не лила — по крайней мере, в представлении большинства людей. Она сокрушила Гитлера. Она спасла страну. И во главе армии стоял Жуков. И Жуков четко понимал, что Хрущёва на высший пост поставил он, что Хрущёв — ставленник, что Хрущёв — кукла.

Это понимал и сам Хрущёв. В руках Жукова была сила, опираясь на которую он снимал кого хотел и расставлял по командным высотам кого хотел.

На кого же опереться Хрущёву? На партийную бюрократию? Что она сделает против танков? На председателя КГБ Серова? А если Серов в сговоре со своим старым другом Жуковым?

Хрущёв Никита Сергеевич, Первый секретарь Центрального Комитета КПСС, номинальный глава Советского Союза и десятка покоренных стран, вдруг почувствовал себя одиноким прохожим, оказавшимся дождливой ноябрьской ночью под скрипящим на ветру разбитым фонарем в темном глухом переулке. В любой момент из темноты могли вынырнуть не по-ночному бодрые ребята и сунуть нож под ребро — и никто не поможет, никто не спасет. И просить пощады бесполезно.