Лидия Грот - Призвание варягов. Норманнская лжетеория и правда о князе Рюрике

Странности и «загадки» истории, как уже отмечалось выше, возникают тогда, когда из мира исследований выпадает, а затем забывается какая-то часть исторического материала. Отсутствие какого материала мешает нам логично объяснить скачок, происшедший в развитии судостроения скандинавских стран в VII–VIII вв.? Ведь действительно, гребные суда использовались на северных берегах Балтики бессменно в течение нескольких столетий. Точкой отсчета здесь могут быть известные свидетельства К. Тацита, который ок. 98 г. упомянул в своей «Германии» о народе свионов: «…среди самого Океана обитают общины свионов, помимо оружия и воинов они сильны также флотом… Парусами свионы не пользуются и весел вдоль бортов не закрепляют в ряд одно за другим; они у них… съемные, и они гребут ими по мере надобности то в ту, то в другую сторону». Я здесь абстрагируюсь от вопроса о том, насколько правомерно идентифицировать свионов Тацита со средневековыми свеями в истории Швеции. Так или иначе, есть все основания отметить, что традиция гребных судов существовала на севере Балтики чуть не полтысячи лет, а потом вдруг получила импульс к усовершенствованию и модернизации. Какие факторы сыграли здесь свою роль? Ведь модернизация и развитие, независимо от того, происходят ли они в VI, XVI или XXVI веке, требуют материальных и человеческих ресурсов.

Для продолжения моих рассуждений хочу обратиться к работе историка и писателя С.В. Цветкова, который напомнил нам, что «в истории северного мореплавания и судостроения совершенно незаслуженно забыты кельты-венеты, которые уже в I в. до н. э. были самыми умелыми мореходами на славившемся своими ветрами и штормами Северном море и побережье Атлантического океана», и привел, в частности, ссылку на античный источник: «Еще Юлий Цезарь отмечал, какими прекрасными мореходами были венеты Арморики. «Это племя пользуется наибольшим влиянием по всему морскому побережью, так как венеты располагают самым большим числом кораблей, на которых они ходят в Британию, а также превосходят остальных галлов знанием морского дела и опытностью в нем…»». Интересно отметить, что среди союзников венетов Цезарь называет моринов из приморской части Франции и Бельгии. Поскольку в кельтских языках звуки «в» и «м» взаимозаменяемы, то морины являются вариантом того же древнего имени варинов [44].

Я не рассматриваю венетов ни как кельтов, ни как галлов, в традициях вышеприведенной античной лексики, а только как венетов. Имя венетов, согласно многим источникам, явно древнее имени кельтов. Венеты/венеды (енеты/генеты у Геродота) относились к одному из реликтовых индоевропейских этносов и в ходе тысячелетних миграций отдавали свое имя многим полиэтническим объединениям. Об этом имеется обширная литература, сошлюсь для примера на работу А.Г. Кузьмина, где напоминается, в частности о том, что по археологическим данным венеты появились на севере Адриатики около XII в. до н. э [45]. Таким образом, древнейшее имя венетов/венедов, по аналогии также с очень древним именем варинов, в процессе переселений оказывалось рассеянным по разноязычным территориям, но общее имя и генетическая память, аккумулированная в нем, должны были связывать разные ветви древнего народа идеей общих корней. По крайней мере, тот факт, что к началу нашей эры древнее имя венетов/венедов-мореходов окаймляло европейское побережье от Адриатики через Атлантику до Балтии, не может быть случайным.

Однако все в мире подвержено переменам. Рубеж IV–V вв. считается началом великих миграционных процессов, вошедших в европейскую историю как эпоха Великого переселения народов. Но миграции были более или менее постоянным фоном и в предшествующие века в истории европейских народов: люди всегда стремились переселиться туда, где жизнь сулила лучшие или большие возможности.

Так, уже в течение III в. какая-то часть континентального населения из областей между Везером и Эльбой стала переселяться к Атлантическому побережью, туда, где морская торговля и гавани в течение столетий находились в руках венетов и где они еще во время Юлия Цезаря «…сделали своими данниками всех плавающих по этому морю» [46], т. е. туда, где бурлила торговля, где богатство плыло в руки сильных и неразборчивых в средствах. Новые имена стали связываться с пиратством на Атлантике – имя саксов, как общее имя для разноэтничных пришельцев, стало упоминаться в античных источниках в связи с морскими набегами. Сидоний Апполинарий (ок. 430–489), галло-римский поэт и епископ в Клермонте, писал о саксах, возвращавшихся домой «на всех парусах». К концу древнеримской эпохи часть прибрежной полосы в современной северо-восточной Франции и Бельгии, а также в восточной и юго-восточной Англии стала известна под именем Saxon Shore – Берег саксов. Однако в 560 г., т. е. через несколько десятилетий, византийский историк Прокопий Кесарийский писал о ближайших соратниках и союзниках саксов – англах в Англии, что у них не было парусов и что они всегда плавали на веслах.