Лидия Грот - Призвание варягов. Норманнская лжетеория и правда о князе Рюрике

Миражем эта система взглядов является потому, что все идеи норманнизма, т. е. идеи о выходцах из Швеции, принесших имя Руси и древнерусскую княжескую власть, да еще и создавших на Руси торговлю невиданных масштабов и пр., доказательств под собой не обнаруживают: лингвистика, так никогда и не выйдя из области предположений, плывет по воде, а подтасовка фактов типа истории с пирейским львом к доказательствам никакого отношения не имеет. И далее вполне логично встает вопрос: а как же это так все получилось? Как же дошли до такого состояния, что гигантские наиважнейшие процессы в истории государства Российского стали выводить невесть откуда, да при этом еще грубейшим образом подтасовывая факты? Что же, наука у нас совсем негодная? Ученые плохие? Да, нет, и наука у нас годная, и ученые хоть куда.

Понять нынешнюю ситуацию в отечественной исторической науке можно, только если принять во внимание поразительное явление в истории западноевропейской исторической мысли, которое осталось также практически неизвестным российскому обществу, а именно – традицию приписывать своим странам величественное древнее прошлое, основанное на фантазиях. Традиция эта вошла в западноевропейскую историю под названиями готицизма и рудбекианизма и развивалась ни много ни мало в течение XVI–XVIII вв. Норманнизм родился как плоть от плоти готицизма и рудбекианизма, соответственно, такие идеи, как идея Руси из шведского Рослагена, идея о безродном наемнике Рюрике, не то завоевателе, не то контрактнике, идея о норманнах как скандинавах-викингах и т. д., являются в основе шведскими конструктивами, сочиненными в ненаучной мифологизированной историографии.

Почему эти исторические фантазии, проникнув в нашу историческую науку в XVIII в., так цепко сидят в ней более 200 лет? По той же самой причине, по какой эти же исторические утопии населяли западноевропейскую науку в течение нескольких столетий, а в видоизмененной форме живут там и до сих пор. Человеческое сознание подвержено влиянию фантазий и утопий. Особенно если они поддерживаются политическими или влиятельными общественными силами. Норманнский период в древнерусской истории был упомянут Марксом в его статье, а куда же было деваться советским историкам от статей Маркса? Потому все официальные советские справочные издания, включая БСЭ, как солдаты на политучебе, докладывают о варягах как о скандинавах. В XIX в. норманнская теория особо поддерживалась так называемыми прогрессивно-демократическими и либеральными силами российского общества, поскольку эти силы держались веры в то, что весь свет идей – с Запада, а тот, кто эту веру не разделяет, тот квасной патриот и противник прогресса. Но время все расставляет по своим местам. Классики марксизма не являются больше методологией, и у исторической науки все больше свободы обнаруживать отсутствие научной основы в концепциях норманнизма.

Теперь самое время сказать несколько слов об авторе вышеизложенного. Я переехала в Швецию более 20 лет тому назад, имея за плечами изрядный опыт работы в качестве историка, но не имея никакого отношения ни к норманнизму, ни к антинорманнизму. Я работала в области востоковедения (как Байер, люблю я добавлять, когда норманнисты слишком уж начинают одолевать вопросами: а ты кто, вообще, такая, предъяви документ!). Поэтому по варяжскому вопросу я никаких концепций с молоком научных руководителей не впитывала, начинала знакомство с проблематикой с чистого листа. Выучив шведский язык, прослушав курс шведской истории, я стала интересоваться и работами шведских историков, в том числе и работами, затрагивающими историю России. И когда дошла до Рюрика, то пришла в полное изумление, поскольку все не согласовывалось с элементарной логикой. С логикой, основанной на одновременном знании шведской и русской историй. Если не знать одной из них, то придумать можно все что угодно.

Тогда мне захотелось выяснить, почему же пишут не на основе источников, а вразрез с ними, откуда истоки такой странности? И вот так я открыла тот любопытный феномен в жизни западноевропейских стран, как традиция составлять выдуманные истории и жить ими. После этого все стало на свои места, в том числе и информация о геофизике Рослагена. Образ шведских викингов, пришедших на Русь и что-то там организовавших, это часть вот этих выдуманных историй, историй, рождавшихся силой воображения и пера и никогда не существовавших в действительности. Никогда в действительности никакие викинги из Швеции на Русь не приходили и никакой государственности там не организовывали.