Пауль Кёниг - На Дейчланде через Атлантический океан

Длинный и тяжелый корпус лодки с трудом поднимается против волны.

Во всяком случае работа предстоит нелегкая. Шторм усиливается, и мы очень медленно продвигаемся вперед. Короткие, порывистые движения лодки отвратительны, несколько человек уже подверглись морской болезни. Но по мере нашего продвижения вперед все заметнее делаются пологие длинные волны Атлантического океана, и короткое толчение понемногу переходит в величественное качание. В отдалении мы заметили еще два английских крейсера, возвращавшихся домой из ночного дозора. Однако мы сидим слишком глубоко, чтобы быть замеченными, а потому они, не заметив нас, быстро удаляются противоположным курсом.

Наконец-то мы покончили с английскими охранными судами и направляемся к простору, в необъятный Атлантический океан.

Нельзя сказать, чтобы океан встретил нас особенно приветливо. Правда, мы уже привыкли ко многому за последние дни, но все-таки мне хотелось бы, по мере возможности, щадить нервы моих людей, которых должно хватить на все время предстоящего нам путешествия. Поэтому я решаю спуститься немного на юг, в расчете встретить там более спокойную погоду. К сожалению, моя надежда вначале не оправдалась.

Перелистывая свои заметки относительно первых дней в океане, я то и дело натыкаюсь на такого рода примечания: "Волнение сильное", – "свежий WNW, 8 баллов", – "ветер переходит в шторм", – "громадная волна окатывает всю лодку и даже рубку", – "почти беспрерывно идем в подводном положении" и т. д. Эти отдельные короткие фразы характеризуют то тяжелое, полное небывалых испытаний существование, которое должны были вынести двадцать девять человек, в закрытой наглухо,стальной рыбе, неутомимо пробивавшей себе дорогу в разъяренном океане.

Вряд ли мне представится более удобный случай отдать должное великолепно продуманной конструкции нашей лодки и ее отличным мореходным качествам, как не вспоминая эти бурные дни в океане. Поистине стихия затруднила ей путь в Америку. Наивысшие требования были предъявлены к корпусу и машинам, которые изо дня в день должны были спокойно и правильно работать, чтобы гарантировать нам выполнение задачи.

И я чувствую потребность вспомнить с благодарностью верфь и всех тех ее служащих, чья работа представила нам такое превосходное судно, обеспечившее благополучный исход всего плавания.

Нетрудно прийти в восторг от красивого, изящного по своим формам судна, стоящего в гавани или полным ходом рассекающего водяную гладь, возбуждая восхищение как любителей, так и специалистов.

Настоящая же цена судна, его внутреннее, так сказать, содержание познается только после испытания в открытом море. Только там обнаруживаются его лучшие качества, только там рождается доверие к его надежности и морской пригодности, когда сила ветра обозначается 10 баллами, а степень волнения 8. Причем бороться с морем приходится не в продолжение каких-нибудь нескольких часов, а днями, неделями. Только тогда корабль показывает, на что он пригоден.

В особенности это касается подводной лодки во время войны. В мирное время торговый пароход, которому также не раз приходится испытывать многое, все-таки всегда имеет возможность укрыться где-нибудь в гавани или просить о помощи; в худшем случае он может дрейфовать хоть несколько дней, в ожидании лучшей погоды. Таких возможностей для подводной лодки не существует. Помимо тех опасностей, которыми ее на каждом шагу встречает море, она еще должна считаться с беспощадным врагом. Ее не манят к себе гостеприимные спасительные гавани, и достаточно, чтобы она в течение нескольких часов не имела возможности погрузиться, и встречные парусники дадут о ней знать английским сторожевым судам. Никто так не одинок, так не предоставлен исключительно самому себе, как тот, кто ведет такую подводную лодку. Если он не имеет возможности всецело доверять своей лодке, он погиб. Поэтому мы все отдаем себе отчет, чем мы обязаны верфи "Германия" и конструктору "Дейчланд" главному инженеру Эрбаху.

Находиться во время шторма на подводной лодке – это далеко не то, что на каком-либо другом, хотя бы и одинаковых размеров, судне. Необходимо, конечно, возможно дольше держаться над водой и применять при этом сильные нефтяные двигатели, из-за того, что электрическую силу батарей следует беречь для крайних случаев и чтобы не терялась возможность быстро погружаться или маневрировать. Но что значит идти в надводном положении на субмарине во время шторма? Сидит ведь она всегда в воде вплоть до рубки, и даже последняя омывается волнами. Громадные волны перекатываются через лодку, так как вследствие своей тяжести она не в состоянии, подобно более легким судам, подниматься на них.