Калоян Манолов - Великие химики. В 2-х томах. Т. I.

С другой стороны, для некоторых элементов он получал лишь один-единственный окисел. Например, ему был известен белый порошок (окись цинка), который получался при обжигании цинка. Самым интересным, по его мнению, было то, что этот белый порошок всегда обладал одними и теми же свойствами. Пруст располагал цинковой рудой — сфалеритом [251], — из различных областей Испании. При нагревании до высокой температуры она сгорала и превращалась в белый порошок — окись цинка. Пруст обжигал сфалерит, привезенный из Альмадена, Минас-де-Риотинто или из долины реки Гвадианы, но во всех случаях окись цинка обладала совершенно одинаковыми свойствами. Даже полученная в лаборатории (при взаимодействии соли цинка и щелочей) гидроокись цинка при нагревании до высокой температуры превращалась в ту же белую окись цинка.

— Я убежден, — говорил Пруст, — что это постоянство не случайно. Существует какая-то закономерность, которой подчиняются при соединении друг с другом все вещества.

— Но для этого нужны доказательства, — возразил Эрнесто.

— Они у нас есть… Что вы скажете о малахите? Свойства природного и полученного в лаборатории малахита совершенно одинаковы. Если их нагреть, получается черный окисел. У них и одинаковое содержание меди. Разве в природе малахит образуется из синего витрила и щелочи, из древесной золы или раствора соды?

— Конечно, нет.

— Однако у них одинаковые свойства. Следовательно, эти соединения имеют постоянный состав, хотя и получены различными способами.

Пруст имел еще много доказательств правомерности своих выводов. Он прекрасно помнил те наблюдения, которые проводились им в ртутных шахтах Альмадена: тогда нагревали ртутную руду, чтобы разложить ее и выделить ртуть. Случалось, однако, что на поверхности ртути образовывалась легкая красновато-желтая пыль, такая же, как в природных условиях. Может быть, кислород воздуха и ртутные пары снова соединяются, образуя окисел?

Исследования показали то же самое: у соединения (окисла) всегда был один и тот же состав. В ту пору в Каире на лекциях в Египетском институте Бертолле утверждал, что вещества могут соединяться друг с другом в произвольных соотношениях. Постоянный состав соединений, по мнению Бертолле, — явление случайное, оно зависит только от того, что опыты проходят при одних и тех же условиях.

Так возник знаменитый спор между двумя великими учеными. Опыты, научные статьи, обсуждения… В течение многих лет ученые умы Европы решали этот спорный вопрос. В конце концов ученые из Франции, Германии, Англии, Италии, России и Голландии признали правоту Пруста и был утвержден закон постоянства состава химических соединений [252].

Наряду с этим Пруст занимался решением практических задач, в частности получением сахара из местного сырья. В то время многих ученых интересовала эта проблема. Маргграф [253]и Ахард [254]сделали попытки получить его из свеклы. Ловиц [255]получил кристаллический сахар из меда, но это открытие не нашло практического применения.

Пруст решил применить те же методы, что и при получении сахара из сахарного тростника. Он приготовил виноградный сок, подверг его тщательной очистке и действительно получил сахар. Уже в 1802 году в своей лаборатории он хранил несколько банок, наполненных желтоватым кристаллическим сахаром, полученным из виноградного сока. Дальнейшие его исследования показали, что в виноградном соке содержится несколько различных сладких веществ. Разумеется, ему не удалось установить их состав, однако ученым стало известно, что в винограде существуют несколько видов Сахаров.

В 1808 году Пруст возвратился во Францию. Однажды дом его посетил незнакомец, одетый во все черное. Он прошел в кабинет и подал конверт, скрепленный императорской печатью.

— Чем могу быть полезен? — спросил Пруст.

Человек указал на конверт. Пруст распечатал его и извлек оттуда длинное послание. Он был в полном недоумении: господи, письмо от Наполеона! Ученый углубился в чтение. Франция, как писал император, испытывала большие трудности в снабжении сахаром, и потому решение этой проблемы — задача, не требующая отлагательства. Не согласится ли господин Пруст заняться организацией производства сахара? Правительство выделило на это сто тысяч франков.

Сто тысяч! Да на эту сумму можно купить целый город. Странно, но, может быть, за этим кроется какая-то ловушка?

Нет, лучше не браться за такое. Ведь после публикации его исследований о получении сахара из винограда поднялся невероятный шум. Говорили всякое: что он не был первым, что другие и до него проводили подобные исследования, что он заимствовал свои идеи… Пусть теперь те, кто бил себя в грудь, доказывая свои заслуги в этом, займутся производством сахара. Деньги ему не нужны. Ему нужна наука, лаборатория, а они у него есть, и этого вполне достаточно.