Леонард Млодинов - Стивен Хокинг. О дружбе и физике

В этом был весь Стивен; в конце концов, кто, как не он, утверждал, что черные дыры не могут излучать, а затем доказал, что они излучают. Майкл Тернер, известный астрофизик, сотрудник Фермилаба и Чикагского университета, говорил: «Большинство ученых, сделав большое открытие – типа сингулярности – держатся потом за него и сопротивляются переменам. Хокинг с жаром доказывал, что его прежняя работа не верна. Он уникум».

Гуззарди надеялся, что история интеллектуальных исканий Стивена, пытавшегося понять истоки бытия – со всеми его взлетами, падениями и головокружительными кульбитами – ляжет в основу книги «Краткая история времени». Первоначальный расчет был на то, что именно повествование о личности самого ученого, без упора на историческую канву или технические детали, сможет сделать книгу популярной. Конечно, коммерческий успех придет к книге только в том случае, если Гуззарди сможет добиться от Стивена легкого для чтения текста.

Гуззарди ждал в машине, потому что ему сказали, что Стивен скоро появится. Через некоторое время подъехала и припарковалась невдалеке еще одна арендованная машина экономкласса. Гуззарди увидел, как молодой водитель выходит и извлекает из машины кресло-коляску. Затем парень подходит к машине с той стороны, где сидит пассажир, открывает дверцу и наклоняется внутрь. Когда он выпрямляется, то держит в руках нечто, что впоследствии Гуззарди охарактеризовал как «чучело гороховое». Гуззарди продолжал наблюдать за тем, как парень несет страшилу к коляске, опускает и усаживает в эту коляску. Поднимает правую руку страшилы. Медленно и осторожно кладет его руку на рукоятку, управляющую креслом. Водитель – тот самый аспирант двадцати с небольшим лет, который сопровождает Стивена в поездке и переводит на лекциях его невнятную речь. Он усадил Стивена в кресло-коляску, дальше Стивен может передвигаться самостоятельно.

Коляска немедленно сделала два полных оборота вокруг оси и покатила ко входу в отель. Парень заметил, что Гуззарди наблюдает за ними, и спросил:

– Вы Питер Гуззарди?

Гуззарди кивнул.

– Это Стивен Хокинг.

Гуззарди с аспирантом отправились вдогонку за Стивеном. Им пришлось прибавить шаг и перейти на бег, чтобы не отставать от него, хотя со стороны это выглядело странно – зачем кому-то приспичило спешить в этот отель?

Гуззарди проследовал с аспирантом и Стивеном в крошечную комнатку. Стивен уже получил известность в среде физиков, о нем печатали статьи в прессе, но он еще не стал знаменитостью и по-прежнему нуждался в средствах. Поэтому он обычно останавливался в таких отелях, реклама которых обязательно включала слова «с кондиционером», потому что их вид внушал подозрение, что кондиционера может и не быть. Несмотря на скромность обстановки, Гуззарди был смущен. Он ожидал встретить самого умного человека в своей жизни и думал, что Стивен окажется внушительным и надменным.

В номере отеля Стивен произнес несколько слов, обращаясь к своему аспиранту. Гуззарди услышал что-то вроде «Дарт Вейдер с насморком». Он не понял смысла фразы, а парень не потрудился объяснить. Нервничая, Гуззарди подумал, что ему надо произвести хорошее впечатление с самого начала. Он решил разрядить обстановку и заговорил первым:

– Привет! Счастлив видеть вас здесь! Очень рад с вами познакомиться! Надеюсь, что ваша лекция прошла успешно! И надеюсь, что вы путешествовали с комфортом!

Это были легкие, ни к чему не обязывающие фразы, но Гуззарди проговорил их с энтузиазмом, широко улыбаясь. Стивен ответил. Гуззарди опять не понял, что он сказал. На этот раз парень повторил невнятные слова Стивена. Ответ был такой:

– Вы принесли контракт?

После объяснения, произошедшего у нас со Стивеном, работа наладилась и мы с пользой провели несколько месяцев, оставшихся до конца его визита в Калтех. Оба работали не покладая рук, складывая страницы в стопку, как блины. И вот снова – Кембридж, день за днем я сижу бок о бок с ним, и мы перечитываем заново все то, что каждый из нас написал после совместной работы в Калтехе.

Один раз я задал ему вопрос по физике, а Стивен не спешил мне отвечать. Это было для него не свойственно. Казалось, я поставил его в тупик своим вопросом. Это было забавно. Но затем я понял, что он просто заснул. Позже я узнал, что подобное случалось и в присутствии других коллег. А в этот раз его сморил сон, потому что он поздно вернулся из Лондона накануне; следующий день после таких поездок обычно протекал в замедленном темпе. Когда, поспав пару минут, Стивен открыл глаза, я спросил, не хочет ли он кофе. Он жестом показал, что хочет.