Пётр Капица - Эксперимент, Теория, Практика. Статьи, Выступления

Выступление на совещании директоров московских учреждений Академии наук СССР 23 февраля 1943 г.

Из происходящего обсуждения видно, что ясного и приемлемого для всех представления, как должны быть построены план и отчет Академии наук, пока еще нет. Это происходит потому, что различаются взгляды на те задачи, которые должны быть поставлены перед планом и отчетом. Я думаю, что можно четко сформулировать четыре таких возможных задачи.

Во-первых, перед планом и отчетом в качестве главной ставится задача финансового контроля. Согласно плану отпускаются определенные средства и потом по отчету смотрят, правильно ли эти средства были использованы.

Во-вторых, это контроль над самой работой. Сравнивают, что по плану предполагалось сделать и потом по отчету проверяют, что было выполнено.

В-третьих, задача, на которую у нас пока что мало обращают внимания — план и отчет служат основным средством для координации во всей стране научной работы институтов и ученых.

В-четвертых, отчет и план как главное средство для согласования научной деятельности институтов и ученых с запросами страны, ее народного хозяйства и культуры.

Две последние более широкие задачи плана, вопреки установившемуся мнению, мне думается, нужно рассматривать как важнейшие.

Сторонники планов как средства контроля научных работ считают, что план должен быть сугубо тематическим, и поэтому ученый должен заранее предвидеть, что он будет работать в рамках такого-то плана и ему нужно столько-то денег, и нужны такие-то материалы, тогда к концу года он оправдает эти затраты тем, что даст такие-то результаты. Следовательно, путем составления плановых и отчетных данных можно по степени выполнения плана оценить работу ученого или научного института, признав ее неудовлетворительной, удовлетворительной или хорошей, как это делается в отношении завода или любого промышленного предприятия.

Такие требования к планам и отчетам обычно выдвигаются финансовыми работниками и административным аппаратом руководящего учреждения. Среди ученых такой подход к плану вызывает неудовольствие и раздражение. Ряд крупных ученых являются противниками плана любого вида. Они считают, что научная работа — это творческая деятельность, а творчество не подлежит планированию, оно должно развиваться совершенно свободно, и ученые творят только то, к чему у них лежит в данное время склонность. Для подтверждения такой точки зрения приводится ряд убедительных примеров. Сам Ньютон, например, не мог бы по заданному плану открыть закон тяготения, поскольку это произошло стихийно, на него нашло наитие, когда он увидал знаменитое падающее яблоко. Очевидно, что нельзя запланировать момент, когда ученый увидит падающее яблоко и как это на него подействует. Самое ценное в науке и что составляет основу большой науки не может планироваться, поскольку оно достигается творческим процессом, успех которого определяется талантом ученого.

Чтобы согласовать эти противоречия, выдвигается компромиссный взгляд. На нашем совещании этот взгляд выдвигал академик О. Ю. Шмидт. Он считает, что действительно существуют научные открытия и, конечно, никто не может заставить ученых заранее планировать свои открытия, и здесь мы предоставляем ученым свободу. Но есть масса работы, кроме творческой, и эту работу мы будем планировать. Я считаю этот взгляд мало обоснованным. Это соответствовало бы тому, как если бы при оценке картины в музее, хотя мы и знаем, что лишены возможности оценить, например, картину Рубенса, поскольку художественное качество деньгами не выразить, мы все же приняли бы, что можем оценить рамку, краски и пр. и таким образом определить некоторую часть стоимости художественных фондов музея. Такие оценки ничего не выражают и могут удовлетворить только бюрократическую администрацию. Мне думается, что предложение О. Ю. Шмидта, как и все другие, не решает задачи, и нам надо искать более широкий подход, в основу которого должен быть положен следующий принцип: в науке самым ценным является творческий элемент, поэтому план и отчет должны составляться так, чтобы не стеснять свободу творчества, а поддерживать ее. Неправы те ученые, которые считают, что при свободе творчества научная работа совершенно не поддается планированию, потому что она развивается только стихийно. Если мы рассмотрим достижения даже самых больших ученых, как, например, того же Ньютона, то мы увидим, что его творческая работа в области небесной механики не шла независимо от запросов мировой науки и интересов Англии того времени. Например, его работы по небесной механике, как показывают современные исторические изыскания, связаны с запросами развивавшейся тогда колониальной политики Англии, которая требовала усиленного развития судоходства по океанам, а это требовало более надежного судовождения, которое имело тогда своей основой небесную механику. Работы Фарадея связаны как с быстро развивавшимся тогда учением об электромагнетизме, так и с большим ростом промышленности в Англии. Из биографии Фарадея известно, как серьезно он относился к решению тех научных вопросов, в которых он мог стать близко к запросам промышленности страны и помочь их решать.