Владимир Карцев - Магнит за три тысячелетия (4-е изд., перераб. и доп.)

напряжением до 500 В.

До Вольта уже были известны такие способы создания электричества, как натирание

стекла шерстью, лейденская банка, нагрев турмалина. Сам Вольта научился

электризовать жидкости кипячением и химическими реакциями, потом он построил

вольтов столб, опустив два разнородных металла в едкую жидкость, однако этот

источник не имел с "Торпедо" ничего общего, хотя изобретатель придал своей

конструкции форму рыбы.

Потом природой электрического удара угря занялся Фарадей. 6 декабря 1838 г. он

доложил результаты опытов перед Королевским обществом. Фарадей использовал два

металлических электрода, один конец которых касался рыбы, а к другому были

присоединены медные проводнички. Они, в свою очередь, крепились к небольшому

соленоиду — проволочной спирали, внутри которой помещалась железная проволока.

Во время разряда угря соленоид создавал относительно сильное магнитное поле,

которое намагничивало проволочку. По расположению магнитных полюсов проволочки

Фарадей определял полярность напряжения рыбы. Этот эксперимент долго оставался

экзотическим эпизодом в истории физики. И лишь много лет спустя всерьез начал

заниматься изучением импульсных магнитных полей замечательный советский физик

академик П.Л.Капица.

Петр Леонидович Капица родился в 1894 г. в Кронштадте. Он окончил Петроградский

политехнический институт и в 1921 г. был послан в Лондон в составе первой

советской научно-промышленной делегации. Петр Леонидович и не предполагал тогда,

что долго проживет в Англии, создаст там собственную школу и превратится из

скромного доцента в ученого с мировым именем. Большую роль во всем этом сыграл

другой член делегации, известный физик А.Ф.Иоффе. Это он послал Капицу в

Кембридж просить место в лаборатории знаменитого физика Э.Резерфорда. Однако

Резерфорд заколебался: в его "сургучно-веревочной", хотя и блестящей ядерной

лаборатории уже работало 30 стажеров. Говорят, что Капица тогда заметил: "30 и

31 различаются примерно на 3 %; поскольку Вы всегда предостерегаете против

рабской точности измерений, такая трехпроцентная разница вовсе не будет Вами

замечена". Правильна ли эта версия, сказать трудно, но так или иначе Капица

остался у Резерфорда (с условием не вести "красную пропаганду"), и вскоре

скромный стажер, плохо знающий английский язык, стал близким к Резерфорду

человеком, имеющим свою лабораторию. Вслед за Фарадеем Капица обратился к

импульсным магнитным полям, задумав довести их до небывалой силы.

Вот история восхождения молодого советского физика в Кембридже, в Кавендишской

лаборатории Резерфорда, описанная им самим в письмах к матери О.И.Капице.

"12 августа 21-го года.

…Вчера в первый раз имел разговор на научную тему с профессором Резерфордом.

Он был очень любезен: повел к себе в комнату, показывал приборы. В этом

человеке, безусловно, есть что-то обаятельное, хотя порою он и груб".

"1 ноября 21-го года.

…Результаты, которые я получил, уже дают надежду на благополучный исход моих

опытов. Резерфорд доволен, как передавал мне его ассистент. Это сказывается на

его отношении ко мне. Когда он меня встречает, всегда говорит приветственные

слова. Пригласил в это воскресенье пить чаи к себе, и я наблюдал его дома. Он

очень мил и прост… Но… когда он недоволен, только держись, так обложит, что

мое почтение".

Для изучения свойств альфа-частиц П.Л.Капица предложил помещать камеру Вильсона

в магнитное поле. В нем траектория заряженной частицы искривляется, причем

радиус искривления зависит от импульса частицы.

"29 ноября 1922-го года.

Для меня сегодняшний день до известной степени исторический… Вот лежит

фотография — на ней только три искривленные линии — полет альфа-частицы в

магнитном поле страшной силы. Эти три линии стоили профессору Резерфорду 150

фунтов стерлингов, а мне и Эмилю Яновичу — трех с половиной месяцев усиленной

работы. Но вот они тут, и в университете о них все знают и говорят. Странно:

всего три искривленные линии! Крокодил очень доволен этими тремя искривленными

линиями. Правда, это только начало работы, но уже из этого первого снимка можно

вывести целый ряд заключений, о которых прежде или совсем не подозревали, или же

догадывались по косвенным фактам. Ко мне в комнату — в лабораторию — приходило

много народу смотреть три искривленные линии, люди восхищались ими…"