Сергей Суворов - О чем рассказывает свет

Создание этой теории позволило Максвеллу высказать еще одну замечательную идею.

В конкретном случае взаимодействия токов и зарядов он измерил электрические и магнитные напряжения, учел величины, характеризующие электрические и магнитные свойства пространства, лишенного вещественной среды («пустоты»). Подставив все эти данные в свои уравнения, он вычислил скорость распространения электромагнитной волны. По его подсчетам, она оказалась равной 300 тысячам километров в секунду, т. е. равной скорости света! А ведь в свое время скорость света определяли чисто оптически: расстояние, пройденное световым сигналом от источника до приемника, делили на время его движения; никто при этом и думать не мог ни об электрических и магнитных напряженностях, ни об электрических и магнитных свойствах среды.

Случайно ли такое совпадение скоростей?

Максвелл сделал смелое предположение: скорость света и скорость электромагнитных волн одинаковы потому, что свет имеет ту же природу — электромагнитную.

Теория Максвелла была разработана в 60-х годах. В 1888 году немецкий физик Генрих Герц (1857—1894) получил электромагнитные волны длиной в 9 метров. Они были получены с помощью искрового разрядника, схема которого как раз и была показана на рис. 24.

Теория Максвелла была практически доказана: электромагнитные волны действительно существуют, и их можно возбуждать чисто техническими средствами.

В 1895 году русский физик Александр Попов (1859— 1906) изобрел радио — одно из величайших достижений науки и техники нашего времени. Попов особое внимание обратил на разработку приемника электромагнитных волн, на усиление посылаемых и принимаемых сигналов, для чего он впервые применил антенны, на использование электромагнитных волн в качестве сигналов для связи; с помощью электромагнитных волн он послал первую в мире радиограмму, на которой зрители могли прочитать имя Генриха Герца.

Изучая свойства световых волн и электромагнитных волн, физики пришли к выводу, что Максвелл был прав: природа их, действительно, одинакова. И те и другие волны распространяются с одинаковой скоростью, отражаются и преломляются по одним и тем же законам, дают такие же тени и огибания краев препятствий. Пожалуй, наиболее важным было установление того, что скорость распространения световых волн в различных средах совершенно так же зависит от электрических и магнитных свойств этих сред, как от этих свойств зависит и скорость распространения в них электромагнитных волн. В частности, для любых электромагнитных волн, как и для света, скорость в среде уменьшается по мере укорочения длины волны. Вот поэтому-то когда белый свет падает на грань стеклянной призмы под углом, он расщепляется на составные части; каждая волна, входящая в состав белого света, движется в стекле со своей скоростью: красное излучение быстрее, чем желтое, желтое— быстрее, чем зеленое и т. д., поэтому фронт волны каждого излучения по-своему меняет направление.

Свет — это те же электромагнитные волны, как и волны, получаемые от искрового разряда или каким-либо иным техническим путем. Оба типа волн отличаются лишь тем, что у них различна длина волны или частота. Световые волны, действия которых воспринимаются глазом, имеют длину от 4000 до 7500Å, а радиоволны, с которыми работал Попов, — около 10 метров, т. е. в десятки миллионов раз больше.

Заметим, кстати, что изобретение Попова внесло принципиально новое отношение человека к такой области природы, как свет в широком смысле слова: ранее человек мог только пассивно возбуждать свет, теперь он научился модулировать его параметры, т. е. величины, его характеризующие. Но об этом скажем несколько позже.

Теперь мы можем говорить о свете в широком смысле слова, включающем в себя и невидимый свет. Впрочем, фактически физики с ним познакомились уже давно. Давно они замечали, что по обе стороны видимого светового спектра имеются какие-то невидимые излучения. Если за красным краем солнечного спектра поставить термометр, он сильно нагревается. А за фиолетовым концом спектра термометр нагревается слабее, но зато сильно чернеют фотопластинки, более бурно протекают химические процессы.

Невидимые излучения за красным концом спектра назвали инфракрасными, а за фиолетовым концом — ультрафиолетовыми. После работ Максвелла, Герца, Лебедева и других стало ясно, что инфракрасные и ультрафиолетовые излучения — это также электромагнитные волны; длина волн у первых больше, чем у красного света, а у вторых меньше, чем у фиолетового.