Федор Степун: Сочинения

Надо сказать, это был явный период неприятия Канта в русской, осо­бенно православно и в духе российского марксизма ориентированной фило­софии. В «Философии свободы» (1911) ставший православным мыслителем бывший марксист Бердяев грубо недвусмыслен: «Гениальный образец чисто полицейской философии дал Кант» [32] Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М, 1989. С. 19. . В.Ф.Эрн (как и Бердяев, автор православно-славянофильского издательства «Путь»), отвечая на редакционно-программную статью «Логоса», просто называл Канта высшим выра­зителем «меонизма» [33] «Кант в своем последовательном завоевании европейской мысли приводит таким образом к пышному, яркому расцвету универсального меонизма. Этот расцвет­ший в Беркли и Юме меонизм принципиально и окончательно закрепляется в трансцендентализме Канта» (Эрн В. Ф. Нечто о Логосе, русской философии и научности // Эрн В.Ф. Сочинения. М., 1991. С. 77—78). (т.е. тяги к небытию) западной мысли и культуры. А «сердечный друг» Эрна П. А. Флоренский вполне богословски-академически тем не менее резко противопоставил Канта Богопознанию: «Вспомним тот "Столп Злобы Богопротивныя", на котором почивает антирелигиозная мысль нашего времени. <...> Конечно, вы догадываетесь, что имеет в виду Кант» [34] Флоренский П.А. Разум и диалектика // Флоренский ПЛ. Сочинения: В 4-х т. М, 1996. Т. 2. С. 135. . В конце концов не этатист Гегель, а отстаивавший самоцельность человеческой личности Кант был объявлен православной философией идеологом немецкого милитаризма (в статье В.Ф.Эрна «От Канта к Круппу»). На самом деле отказ от идей рационализма вел к оправ­данию язычества как, по словам Бердяева, весьма важной составляющей православной церкви, что «приняла в себя всю великую правду язычест­ва — землю и реалистическое чувство земли» [35] Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. С. 34. . Не случайно В.И.Ленин, откровенный враг христианства и идеолог «неоязычества» (С.Булгаков), в эти годы столь же категорически требовал («Материализм и эмпириокрити­цизм», 1909) «отмежеваться самым решительным и бесповоротным обра­зом от фидеизма и от агностицизма, от философского идеализма и от со­фистики последователей Юма и Канта» [36] Ленин В.И. П. с. с. Т. 18. С. 138. .

Судьбу философского спора в каком-то смысле разрешила сама история. Разразилась Первая мировая (или, как ее назвал народ, «германская») война. Без громких слов «философ-неозападник» Степун ушел в действующую армию (прапорщик-артиллерист!) на германский фронт. Любовь к Канту не означала нелюбви к России, напротив. Зато антихристианин и неоязычник Ленин выступил за поражение России в войне. В том же духе отличилась и славянофильская партия. Словно забыв, что строитель Санкт-Петербурга был победителем шведов (т.е. тех же германцев), а его дочь Елизавета побе­дила Германию, превратив самого Канта в российского подданного [37] «Всесвстлейшая, великодержавнейшая императрица, самодержица всех росси­ян, всемилостивейшая императрица и великая жена! <...> Всемилостивейшее распо­ложение Вашего Импер. Величества оказывать наукам высочайшее покровительством благосклонное попечительство побуждают меня верноподданнейше просить Ваше Импер. Величество соблаговолить милостиво определить меня на вакантный пост ор­динарного правительства. <...> Вашего Импер. Величества верноподданнейший раб Иммануил Кант. Кенигсберг, 14 декабря 1758 г.» (Кант И. Трактаты и письма. М., 1980. С. 505). , славя­нофилы добились символического отказа от петровского наследия. Произо­шло, говоря словами Степуна, «бездарное и безвкусное переименование Пе­тербурга Петра и Пушкина в Шишковско-националистический Петро­град» [38] Степун Ф. (Н.Лугин). Из писем прапорщика-артиллериста, М, 1918. С. 9. . Это как бы государственно утвердило ту путаницу и неразбериху понятий, которая и без того правила в стране свой бал. Народ с удивлением видел, что, оказывается, все возможно, «все позволено». Таким образом, на­двигавшийся хаос был в каком-то смысле идейно санкционирован самим правительством.

Имя Степуна в эти годы приобрело не только философскую и литера­турную, но публицистически-политическую известность. В этом немалую роль сыграли его письма с германского фронта («Из писем прапорщика-ар­тиллериста»). Скажем, даже журнал «Северные записки», вспоминал С.И.Гессен, «очень скоро стал популярен, особенно после публикации в нем "Писем капитана артиллерии" (так у Гессена. — В. К.) Ф. А. Степуна» [39] Гессен СИ. Мое жизнеописание // Вопросы философии. 1994. № 7—8. С. 159. (Превращению журнального текста в книжный содействовал Мих Гершензон. См. об этом: Vorwort in: Stepun F. Als ich russischer Offizir war. Munchen; Kozel ver, 1963. s. 7). . Волей-неволей он вовлекается в политическую борьбу, пытаясь отстоять идею демократического представительства. Становится начальником политуправления армии при Временном правительстве. Ему кажется, что наступила в России эпоха устроения правового демократического общест­ва. Но идея демократии есть идея рационально организованной жизни. А все прошлое воспитание русской культуры (и левых, и правых) было на­правлено против подобного рационализма. В России разгорается и торже­ствует хаос.