Мирослав Попович - Філософія свободи / Философия свободы

Н. Я. Марр

Если мы вспомним, что времена Владимира и Ярослава совпадают с периодом правления в Константинополе Македонской династии (867—1015 гг.), т. е. рода армян-халкедонитов, и что матерью детей князя Владимира была армянка, сестра кесаря Анна, то можно предположить наличие множества связей Киева с Арменией и возможность путешествия сюжетов и образов. Однако легенда о Кые и его братьях значительно старше эпохи Владимира и может быть возведена, как и армянская легенда, скорее к общеиндоевропейским истокам.

Легенда о Кые, его братьях и сестре – полянская легенда, выражающая самосознание этого «племени» через мифическую генеалогию (возможно, имевшую и реальные основания). При этом «племя» ко времени, когда эта легенда была записана летописцем (т. е. в XII веке), уже давно называло себя русью . Естественно связывать слово поляне с полем, и народная этимология так и представляет себе русь как жителей полей. Это тем более естественно, что этноним, связанный с полем, известен также и в кельтском, и в германском мире. Но уже в конце 20-х гг. ХХ ст. С. Шелухин заметил, что сидят в лесах и «делают нивы свои», согласно летописям, не поляне-русь, а древляне, тогда как поляне живут «по горам» и сделали там «городок мал» – Киев. Ещё более удивительно то, что поле в украино-русском, «южном» сознании означало нечто дикое, противоположное культурному миру (ср. полевые цветы, полевая мышь , укр. полювати = ‘охотиться’ в противоположность русскому северному диалектному ‘охотиться’ = лесовать ). Принадлежность к полю, таким образом, должна была бы оцениваться как принадлежность к чужому, не окультуренному, находящемуся «за порогом». К. Тищенко предположил 10 10 См.: Тищенко К . Мовні контакти: свідки формування українців. К., 2006. С. 390. , что слово «поляне» имеет кельтское происхождение от слова, родственного кимрскому polio ‘забивать колья в землю’, (по-украински колья – пáлi, русское палка, полено отсюда же). Возможно, именно от огороженных частоколом поселений и возник этноним полян. Кельтские следы в культуре полян-руси и других восточнославянских этносов очень убедительно показаны этим автором. В частности, Копырьев конец в Киеве получил скорее всего свое название от кельтского cuper ‘медь’. Вообще множество ойконимов, связанных с металлургией, имеет на Украине кельтское происхождение. Как заметил В. В. Седов, металлургия юга восточной Славии имеет кельтские корни, севера – германские.

С. П. Шелухин

Мифы о возникновении городов или стран и народов всегда возвращают к «начальному времени», которое часто также называют литургическим или (Д. С. Лихачёв) островным временем. Это, собственно, даже не время, а некое вневременное состояние, которое длится всегда и в котором неразличимы начало и конец, порядок и хаос. Как показал Мирча Эли-аде, литургическое время иррационально по своей природе, почему в нём и действуют пары близнецов (близнецы – противоестественное, абсурдное явление с точки зрения архаического сознания) или совершается инцест , то есть запрещённые ещё где-то в кроманьоне брачные отношения между близкими родственниками. Библейские Адам и Ева – пример такого инцеста: по сути Ева – сестра Адама и в то же время дочь, поскольку сотворена из его плоти. Наказаны они Богом, надо полагать, не просто за любовные отношения, а за инцест. Объяснение мира для древних было возможно только как выведение современного состояния из начального времени через историю. История есть введение порядка в хаос, что означает указание на священную генеалогию нынешних поколений, выведение народа из его первопредков.

Мирча Элиаде

Частным случаем является установление традиционной для индоевропейцев тройственной структуры путём указания на трёх предков-основателей, каждый из которых имеет свою социальную функцию. В тройственной структуре часто обнаруживаются свойственные древним индоевропейцам классификации мира, за которыми стоит разделение их общества на страты воинов, жрецов и трудовой народ – скотоводов и землепашцев. В западнославянском аналоге эпонимической легенды – братья Карк, Чех и Лех; при этом Карк побеждает змея ( смока ) на горе. Связь с тремя основными функциями индоевропейской идеологии установить можно, хотя и с натяжками. К трём основным функциям тяготеют и пантеоны языческих богов индоевропейских народов, среди которых обязательно есть и военный бог-змееборец. Образ воина-змееборца, согласно Вяч. Вс. Иванову и В. Н. Топорову, восходит к основному славянскому мифу, отразившемуся в различных сюжетах. Быть может, Кий является таким же отголоском мифа о змееборце – мифа, следы которого хорошо просматриваются на восточнославянском материале. Согласно этому мифу, змееборец победил змея, запряг его в плуг и пропахал им землю Украины-Руси до самого моря. Таким змееборцем выступает то Никита Кожемяка, то иной сказочный персонаж, но в Кие военная функция угадывается только в имени, ассоциируемом с боевой палицей или молотом.