Василий Розанов - О Понимании

Истинный признак ума, способного образовать науку, состоит не столько в умении связывать отдельные явления, сколько в понимании невозможности связать непосредственно явления разнородные, хотя и смежные, и в тонком понимании этой разнородности явлений. Отсюда вытекает стремление отыскивать, путем разложения сложного на простое, в разнообразном по-видимому однообразное в действительности, сводить одно явление к другому, и таким образом идти постоянно и неуклонно к отысканию единства и тожества во всем бесконечно разнообразном мире явлений. Мы сравнили человеческие знания с разорванною цепью, а стремление к пониманию – с стремлением восстановить ее целость, найти невидимые звенья, соединяющие видимые кольца этой цепи. Чтобы сделать полнее это сравнение, добавим, что звенья этой бесконечно длинной цепи бесконечно малы в отдельности, так что только острое зрение в состоянии открыть, что многих из них недостает. Для зрения же обыкновенного цепь кажется целой, и люди, слабо видящие, не могут понять, чего ищут люди, хорошо видящие: им кажется, что они видят все, что нужно, хотя в действительности не видят и того немногого, что могли бы видеть.

Вот почему мир природы и жизни так понятен для людей с грубым умом и так непонятен для людей с умом глубоким и тонким. Тогда как для первых все уже ясно, для вторых еще все темно; для первых нет ничего, что не было бы естественно и обыкновенно, для вторых каждое обыденное явление полно загадочности; первые живут не удивляясь и не беспокоясь, жизнь вторых – непрестанное удивление перед непонятным и беспокойство перед неизвестным, сущность чего необъяснима для них, но о существовании чего они твердо знают. Отсюда-то вытекает умственное равнодушие первых и жажда познания вторых.

6. Это понимание может быть усовершенствовано; самое же усовершенствование может быть двоякое: прямое — через дальнейшее выяснение подробностей скрытого процесса, природа которого раскрывается в этом понимании, и посредственное — через усовершенствование понимания главного явления, к которому сведены другие явления. В рассматриваемом случае прямое усовершенствование будет состоять в определении формы, величины и законов молекулярного движения и в отыскании постоянного математического соотношения между формою и величиною этих движений, с одной стороны, и между температурою тел – с другой. Посредственное же усовершенствование будет происходить через усовершенствование понимания движения вообще, как явления природы, рассматриваемого в самом себе, без отношения к явлениям тепловым. Чем глубже проникнет человек в сущность, свойства и законы движения как космической силы природы, тем яснее будут становиться для него все явления теплоты как одного из частных проявлений этой общей космической силы.

Усовершенствование всякого понимания имеет два фазиса в своем развитии: фазис анализа и фазис синтеза. Первый из них состоит все в дальнейшем и дальнейшем разложении изучаемого на составные элементы до тех пор, пока эти элементы различного, по-видимому, не окажутся тожественными между собою, а видимое разнообразие самого изучаемого не сведется к разнообразию в сочетании открытых элементов и групп их. Это тожество различного должно быть последнею целью анализа, и оно всегда будет открыто, если изучаемые явления и предметы действительно находятся в связи между собою; так как только тожественное может быть производящею причиною тожественного, явления же в самой сущности разнородные не могут влиять друг на друга. С достижением понимания одного общего в видимом разнообразии оканчивается анализ; и затем наступает синтез как объяснение наблюдаемого разнообразия из открытого общего в нем, как понимание процессов и законов происхождения этого разнообразия. Так, все физические явления, как, по-видимому, ни различны они, сводятся к движению вещества; но с этим открытием еще не оканчивается задача науки: ей предстоит объяснить, каким образом это движение переходит во все то разнообразие явлений, которое наблюдается в космосе. Так, разнообразие явлений в мире человеческом сводится к психическим состояниям; но наука должна еще, поняв эти состояния, вывести из них все факты, наблюдаемые в этом мире.

Создаваемая таким образом наука дает человеку предвидение и всемогущество, – и давать это она начинает с того момента, как закончен анализ и открыто в разнообразном единое тожественное. Тогда, понимая элементы, человек начинает предвидеть следствия сочетаний их и, владея этими элементами, получает способность не только воспроизводить явления природы, но и создавать новые, еще неизвестные в природе явления, заставляя элементы вступать в новые, еще не испытанные сочетания. Он начинает как бы творить природу.