Дмитрий Гусев - Популярная философия. Учебное пособие

Существуют две жизненные стратегии, или две линии мышления и поведения человека – это конформизм и нонконформизм. Латинское слово conformis переводится как подобный, сходный. Конформизм – это бездумное повторение чего-то за кем-то, отсутствие самостоятельного размышления и своей точки зрения, приспособленчество, пассивное принятие существующего порядка вещей, господствующих мнений и т. п. Нонконформизм (лат. поп – не) – это самостоятельные размышления над чем-либо, выработка собственной точки зрения, готовность выступить против господствующих мнений, если они кажутся неправильными, способность «плыть против течения». Философия представляет собой нонконформизм, а философы – это, как правило, нонконформисты.

В XIX в. царский министр народного просвещения князь П.А. Ширинский-Шихматов произнес знаменитую фразу: «Польза от философии сомнительна, а вред весьма очевиден».Что означают эти слова в устах высокопоставленного государственного чиновника? По всей видимости, они указывают на то, что философия опасна для господствующего политического режима, т. к. результатом независимого мышления может стать то, что человек будет думать и делать совсем не то, что от него требуется.

Иногда говорят, что философия отличается от науки тем, что наука имеет дело с проблемами, а философия – с тайнами. Как это понимать? Наука все существующее пытается представить в виде проблемы, или превратить в проблему и решить ее. Философия же все представляет в виде тайны и стремится разгадать ее. Падение камня на землю для науки является проблемой, и она решает ее с помощью понятий, теорий и формул – камень падает на землю в силу закона всемирного тяготения, по которому все тела притягиваются друг к другу с силой, прямо пропорциональной произведению их масс и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними. Звучит это, на первый взгляд, солидно и убедительно. Однако, это всего лишь объяснение неких фактов, а объяснить одно и то же можно, как известно, по-разному. Мы привыкли за последние несколько столетий к такому именно объяснению, и оно кажется нам теперь верным. Но где гарантия, что нет и не может быть других объяснений? Для философии падение камня на землю, как и все остальное в окружающем нас мире, – тайна. Почему камень падает на землю, а не летит вверх? Даже если принять научный ответ на этот вопрос, то тогда можно спросить, откуда взялся закон всемирного тяготения, и почему он именно такой, а не другой. Откуда вообще все взялось, и почему оно устроено так, а не иначе, и как оно могло бы быть устроено, и какую роль играем мы во всем этом, и что нам обо всем этом думать, и что нам со всем этим делать? У науки нет ответов на эти вопросы.

Кроме того, у науки нет ответов и на многие другие вопросы. Если наука, например, удовлетворительно объясняет падение камня на землю, движение небесных тел, размножение живых организмов и многое другое, то она не может в принципе ответить на вопрос, что такое любовь, творчество, смерть, потому что превратить названное в проблемы и решить их не представляется возможным – это как раз тайны. Мы сможем узнать, что это такое только тогда, когда сами будем любить, творить, умирать. Философия не открывает тайну, а всего лишь стремится ее разгадать, приподнять над ней занавес неизвестности, заглянуть за край возможного. В этом отличие философии от науки, которая ничего подобного не делает и не пытается делать. Здесь могут сразу возразить, что наука отвечает на конкретные вопросы, делает полезное дело, дает результаты, приносит пользу, в то время как философия «ходит вокруг да около» тайны и ничего толком не знает. Однако, выше мы уже говорили, в чем заключается смысл пытаться ответить на вопросы, на которые невозможно ответить, и зачем стремиться к тому, к чему стремиться бесполезно.

В свете такого отличия философии от науки не покажется странным знаменитое утверждение греческого философа Аристотеля о том, что философия начинается с удивления. С удивления чему? С удивления всему! Всему окружающему нас миру и нам самим. Философия начинается с удивления обычному. Здесь читатель может сказать, что удивляться можно необычному, а обычному удивляться никто не будет. Но что значит «обычное»? Обычное – это то, к чему мы привыкли. Привычка – огромная сила, она вызывает иллюзию понимания и иллюзию истины. То, к чему мы привыкли, кажется нам простым, понятным, обычным, известным и совсем не удивительным. Камень падает на землю. Удивительно ли это? Не удивительно. Почему? Не потому что, мы действительно полностью знаем и понимаем, что происходит, а потому что слишком к этому привыкли. Каждый раз, сколько бы мы не наблюдали данное явление, он падает вниз. Если бы он, вопреки нашим ожиданиям, полетел вверх, это было бы удивительно. Представим себе, что каждый раз камень летел бы вверх, тогда это было бы совсем неудивительно; а если бы в некий очередной раз он, вопреки ожиданиям, полетел бы вниз, это было бы удивительным. Что же получается – удивительное и неудивительное для нас означает непривычное и привычное; но самое главное, что при этом остается все же тайной и загадкой, остается именно удивительным – как движение камня вверх, так и движение его вниз. Про научные объяснения и их убедительность и правдоподобность мы уже говорили выше – одно и то же можно объяснить по-разному, и какое объяснение является «правильным», как все обстоит «на самом деле», неизвестно.