Виктор Капитанчук - Иконология тварного мира

Редактор Илья Капитанчук

© Виктор Капитанчук, 2018

ISBN 978-5-4485-7483-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О том, что человек и не только человек, но и всё творение Божие, являются Божественной иконой, Церковь говорила всегда. Об этом писали многие святые отцы. Иногда, даже весьма грозно, по отношению к тем, кто не видел в сущностях тварного мира иконического отображения высших Божественных Первообразов.

Святой Максим Исповедник писал: «прокляты те, которые не научились постигать из сущих (тварных реальностей – В. К.) Причину и природные свойства этой Причины (т. е. Творца – Бога – В. К.), то есть Силу и Божество. Ибо тварь взывает своими делами и как бы возвещает тем, кто обладает духовным слухом, собственную Причину, троично воспеваемую, то есть и Отца, и неизреченную Его Силу, и Божество, то есть Единородное слово и Духа Святого. (Творения преподобного Максима Исповедника, «Мартис», 1993, кн. 2, с. 47).

То есть Бог и как Причина сущего и Его природные свойства и прежде всего троичность, раскрываются при взгляде на творение как на икону. Раскрываясь в творении природные свойства Божественных Ипостасей освещают его светом истины.

Рассмотрению мира как иконы Божией в том числе в конкретных проявлениях и применению иконологического метода для опознания духовной окачественности тварных реальностей – истинная ли это икона или подверженная искажению и несовершенству – этому и посвящены материалы, содержащиеся в этой книге.

Что же даёт нам иконическое видение мира? Во-первых, воспринимая всё сущее как икону Божию, мы воздаём хвалу и благодарение Творцу всего сущего.

Иконология помогает понять смысл различия, особенностей разных людей, народов, культур, учений…. Этим расширяются возможности понимания между людьми и культурами, помогают увидеть в другом образ Божий по-другому явленный.

Сопоставление тварных образов с догматическим учением Церкви о Боге и Христе, о вечных Божественных Первообразах позволяет судить о том, насколько истинными или искажёнными являются образы и структуры тварного мира.

В конечном счёте, иконология ведёт к «цельному знанию», гармонично сочетающему Божественное Откровение и светскую культуру.

Есть два похожих слова: «иконоведение» и «иконология». Иногда в различных текстах они взаимозаменяемы. Ими обозначают учение об иконах, исследование икон. Имеются в виду иконы, написанные красками на доске или каким – либо другим образом изготовленные священные изображения Господа, Божией Матери и Святых. В этом случае, действительно, речь идёт о ведении, то есть знании, исследовании св. икон. Думается, что в этом случае русскому языку, в самом деле, более свойственен термин «иконоведение».

«Иконология» – это в переводе с греческого учение об образах. Именно в таком смысле и представляется нам наиболее правильно и удобно использовать этот термин. Причём в этом случае речь идёт не о св. изображениях, созданных человекам, а об образах вообще, о всех образах, существующих в тварном мире.

И как бы ни были замутнены или искажены эти образы в твари, всё равно и они, как и всё в тварном мире, имеет своим началом Бога, и вне Бога нет ничего, что имело бы начало в чём-то ином.

Стало быть, и они происходят от высших Божественных Первообразов. Но как? И что происходит с ними в созерцаемом нами тварном мире?

Вот именно это, и призвана изучать иконология.

Раньше, рассматривая вопросы о том, как проявляется Премудрость Божия в образах тварного мира, некоторые православные философы использовали термин «софиология». Но, увы, вокруг этого термина скопилось столько неясного и невыясненного, столько спорного, связанного именно с тем, как понимать Софию, премудрость Божию, проявленную в твари, что начали даже звучать обвинения в ереси одних богословов со стороны других.

К спокойному и глубокому исследованию вопросов начала примешиваться человеческая страстность. Поэтому лучше оставим понятие «софиологии» для той области, которая, действительно, занимается специально этим вопросом – о Софии, Премудрости Божией. Тем более, что для рассмотрения нашего вопроса об образах и структурах тварного мира и о соотнесении их с Высшими Божественными Первообразами нет необходимости обязательно затрагивать сложнейший богословский вопрос о Софии Премудрости Божией.