Борис Шугов - Ключ от дома на горе

(Вероятно, вполне надёжной оценкой уровня сложности общества может служить количество дауншифтеров и тех, кто задумывается о дауншифтинге – сюда включим тех, кто живёт в ожидании пенсии. Популярность идеи безусловного базового дохода также может служить неплохим индикатором; а его введение, которого иные ждут с года на год, пожалуй, будет знаменовать даже не кризис, а полный крах человеческой воли).

В этой ситуации наверх выходят не лучшие специалисты, а лучшие игроки – наиболее выносливые, тактически сильные, а также их пристяжь. Управление последней для индивидуального мозга игрока ещё возможно, и причиной этому не только «магическое число 7±2» Миллера, число Данбара и т.д., а и общность когнатур (списка основных проблем деятеля, подлежащих решению). Поскольку основные проблемы резко опрощаются, скатываются по пирамиде потребностей вниз, и их решения более выгодны – то отсюда и доминирование примитива, и курс на смертельную деградацию.

Когда общество достигает уровня сложности Х, оно с большой вероятностью обрушивается вниз, в более простое, по той причине, что жизнь в нём становится сложной вычислительно: траекторий, сценариев и сюжетов становится слишком много для одного отдельно взятого человека («сложнааа»), и огромные массы людей систематически выбирают простые неправильные решения, устилающие пути к катастрофам. Есть сильное подозрение, что США повторят наш путь, только вместо КПСС у них будет какой-нибудь ЦК ЛГБТ, а Китай, пытаясь не повторить наших ошибок, вырулит со своими разноцветными кошками-мышеловами в ещё большую катастрофу, так как в условиях примата индивидуализма и эгоцентризма (задрапированных «антропоцентризмом», «гуманизмом», «слезинкой ребенка») это, судя по всему, неизбежно. Неважно, какой формы будет лавина, если она похоронит весь город – и песчинки, её составляющие, те же.

Поэтому настоящими, ключевыми вопросами, связанными со спасением человечества, являются: производство знаний как «второй реальности» и производство доверия к носителям этой «второй реальности» – что позволит одному человеку быть уверенным как в знаниях, так и в намерениях тех своих контрагентов, от которых он зависит. Ни то, ни другое не является приоритетом в современности, что объясняет общий пессимизм в сколько-нибудь серьёзных прогнозах.

Надежда заключается в том, что барьер сложности преодолевается ростом связности (ростом смысла, в терминах Ю.А. Шрейдера), что в социальном аспекте подразумевает даже не столько само знание, сколько возможность достоверной оценки как уровня знаний контрагента, так и его намерений. В координатах «дилеммы заключенного» это решение «перестать быть заключенными» – выйти из камер, чтобы сверить наличные ресурсы и управляющие мотивы. Другое решение этой дилеммы, называемое «глобальный арбитр», терпит крах прямо на наших глазах – арбитр, похоже, недостоин , хотя по-прежнему силён.

Здесь идёт короткий диалог между Капитаном Америкой и Тором про того, кто может поднять Мьёльнир, молот Тора: лишь тот, кто достоин, утверждает Тор; лифт, например, скептически говорит Капитан; да, лифт достоин, отвечает Тор, оставляя Капитана Америку в недоумении столь же тягостном, сколь и комическом. Футурофаги типа Илона Маска нервно, если не сказать истерически, пишут об опасности ИИ для человечества; нет ли в их мотивах схожей боязни – оказаться менее достойным, чем машина?

Забавно, что, поскольку в терминах, совокупно очерчивающих понятие «достоин», находится место таким определениям как «долг», «честность», «надежность» и т.п. —то приходится признать, что значительное число лифтов действительно более благородны, нежели многие из ныне живущих людей.

Правила, не соотнесённые настоящим образом с реальностью, порождают хаос, распад связей, утрату смыслов. Процесс порождения хаоса и распада даже наиболее хорошо сформулированными правилами в практически лабораторных условиях блестяще описан С.Н.Паркинсоном, и до сих пор можно наблюдать в любых бюрократических организациях – что государственных, что коммерческих. Вообще, хаос (невычислимость) и порядок (гармония) относятся друг к другу не как противоположности и взаимоотрицания, но скорее как проекции: порядок – одна из теней, отбрасываемая хаосом, а порождённый хаос есть взаимодействие упорядоченностей. Ученическая всеохватность этой мысли не должна отвлечь нас от перспективной метафоры проекции: ведь что есть человек, как не проекция миллионов и миллионов взаимодействий? И так во всём.