Маттиас Линдгрен - Основа философии

В этимологическом плане сходная мысль содержится в следующем выражении Хайдеггера: «Diese „Relationen“ und „Relate“ des Um-zu, des Um-willen, des Womit einer Bewandtnis widerstreben ihrem phänomenalen Gehalt nach jeder mathematischen Funktionalisie-rung; sie sind auch nichts Gedachtes, in einem „Denken“ erst Gesetztes, sondern Bezüge, darin besorgende Umsicht als solche je schon sich aufhält. Dieses „Relationssystem“ als Konstitutivum der Weltlichkeit verflüchtigt das Sein des innerweltlich Zuhandenen so wenig, daß auf dem Grunde von Weltlichkeit der Welt dieses Seinde in sinem „substanziellen“ „An-sich“ allererst entdeckbar ist» [28] Heidegger М. Sein und Zeit, Tübingen. Max Niemeyer Verlag. 2001, S. 88. (пер. с нем.: «Эти „релятивности“ и „корреляты“ имения-дела с его для-того-чтобы, ради-чего, с-чем противятся по своему феноменальному содержанию всякой математической функционализации; они и не нечто помысленное, установленное лишь в „мышлении“, но отношения, в каких озаботившееся усмотрение всегда уже держится. Эта «релятивная система» как конститутив мирности настолько не испаряет бытие внутримирно подручного, что только на основе мирности мира это сущее в своем «субстанциальном» «по-себе» и может быть открыто»).

Из-за охарактеризованной выше взаимообусловленности выделенных понятийных элементов невозможно определить некие первичные общности или элементарные пропозиции. Эту фундаментальную понятийную взаимообусловленность можно охарактеризовать при посредстве шопенгауэровского описания эпистемологической основы суждения пространственных положений вещей: «Alle möglichen relativen Räume sind Figuren, weil sie begrenzt sind, und alle diese Figuren haben wegen der gemeinschaftlichen Grenzen ihren Seinsgrund eine in der andern. Die series rationum essendi [Reihe der Gründe des Seins] im Raum geht also wie die series rationum fiendi [ins unendliche], und zwar nicht nur wie jene nach einer, sondern nach allen Richtungen» [29] Schopenhauer A. Sämtliche Werke, Kleinere Schriften, «Über die vierfache Wurzel des Satzes vom zureichenden Grunde». Stuttgart/Frankfurt am Main, Cotta-Insel Verlag, 1962, S. 160. (пер. с нем.: «Все возможные относительные пространства суть фигуры, ибо они ограничены, а все эти фигуры имеют из-за общности границ свое основание бытия одна в другой. Series rationum essendi в пространстве, как и series rationum fiendi, идут in infinitum, и не только, как последняя, в одном направлении, но по всем направлениям»). При попытке их выделения мы сталкиваемся с нераздельной целостностью понятийной парадигмы языка, который подобно паутине или поверхности воды претерпевает изменения по всей своей мимолетной структуре подобно знакам, писанным вилами по воде. Все наши понятия, видоизменяясь, неуловимо простираются по всей языковой системе. Иными словами, речь идет не о какой-либо определенной первичности с отчетливыми понятийными контурами, а о динамичной паутинообразной структуре в неустанном движении. В этой связи на ум приходит вопрос, сформулированный Ницше: «Alle Wahrheit ist einfach. – Ist das nicht zwiefach eine Lüge?» [30] Nietzsche F. Leipzig, Götzen-Dämmerung oder wie man mit dem Hammer philosophirt. Alfred Kroner Verlag, 1922, S. 3. (пер. с нем.: «Всякая истина проста. – Разве это не двойная ложь?»).

Выделение первичности подразумевает наличие вертикальной структуры, претерпевающей лишь иерархические изменения, что можно сравнить с ростом по карьерной лестнице, когда одна должность сменяется другой с более сложными структурными чертами, объемлющими предыдущие в рамках новой должности. Но в данном случае картина больше похожа на научно-эволюционное дерево живых организмов, переходящих в новые формы, которые в своей беспрерывной текучести являются предметами для условного определения биологии, пользующейся родовыми понятиями для размежевания рас, видов, семейств, отрядов, классов, типов, царств и доменов. Аналогичная задача научной классификации проводится лингвистами при определении диалектов, языков, языковых подгрупп и групп, ветвей и семей. Точного начала и конца здесь нет. В эпистемологическом смысле все подобные словесные концепции остаются неопределенными инструментальными выражениями. Несмотря на это, мы все-таки можем обмениваться знанием в форме определенных понятий. Создается впечатление, что мы говорим об одном и том же и что на уровне коммуникации достигается согласие. Спрашивается в связи с этим, как нам вообще удается совершать понятийное отождествление?

До тех пор, пока не осуществлено понятийное выделение, картину мира можно было бы описать следующими словами Николая Кузанского: «Quia igitur maximum absolute est omnia absolute actu, quae esse possunt, taliter absque quacumque oppositione, ut in maximo minimum coincidat, tunc super omnem affirmationem est pariter et negationem. Et omne id, quod concipitur esse, non magis est quam non est; et omne id, quod concipitur non esse, non magis non est quam est. Sed ita est hoc, quod est omnia, et ita omnia, quod est nullum; et ita maxime hoc, quod est minime ipsum» [31] Cusanus N. Doctae Ignorantiae. Livre I, Capitulum IV, Maximum absolutum incomprehensibiliter intelligitur; cum quo minimum coincidit. (пер. с лат.: «Так как абсолютный максимум непременно содержит действительно все вещи, какие только могут быть вне какой бы то ни было противоположности, то минимум совпадает с максимумом; равным образом максимум находится и над всяким утверждением, и над всяким отрицанием. Всё то, что мыслится несуществующим, есть и не есть в одинаковой степени. Но тогда всякий отдельный предмет оказывается бытием всех соединенных вместе вещей, и все собранные воедино вещи оказываются ничем, и то, что есть в максимуме, существует одновременно и в минимуме»).