Екатерина Кронгауз - Так вышло - 29 вопросов новой этики и морали

К:Можно в начале фильма писать, что главную роль исполнил человек, осужденный за сексуальное насилие, или психопат, или человек, ушедший от налогов. Да и потом, как-то эти обвиненные должны дальше жить. Если у них есть талант, почему его не использовать? Мы так много бьемся за адаптацию осужденных и заключенных, но почему-то хотим, чтобы Кевин Спейси не снимался, а, например, сидел на кассе супермаркета. Пусть он по-прежнему приносит пользу, мы его просто маркируем.

А:Зачем вообще знать подробности биографии актера? Затем, что от этого кино становится интереснее. Совершив какое-то нарушение, актер становится интереснее. Он создает добавленную стоимость для зрителей.

К:Ты хочешь сказать, что, разрешая ему играть, мы романтизируем преступление?

А:Я, честно говоря, не вижу большой разницы между актером и героем фильма. Понятно, что люди идут в кино не просто на какой-то фильм, а именно на Кевина Спейси.

К:Тогда мы имеем дело с проблемой власти. И нужно работать с индустрией, чтобы она не позволяла людям иметь такую власть. Всем актерам запретила требовать себе отдельный фургончик, массажистку и паровые котлетки. И ни у какого Кевина Спейси больше не будет ни над кем власти на съемочной площадке.

А:На самом деле одна из причин, почему в Голливуде раскручивается этот скандал и почему, я надеюсь, в Голливуде он и закончится, состоит в том, что жертвы этих преступлений тоже успешные люди, с огромной аудиторией.

К:А я не считаю, что он закончится, и то, что мы видим, просто самое-самое его начало. Пока дело не дойдет до совсем невиновных людей, нельзя говорить даже о том, что скандал достиг своего пика.

А:Мне кажется, скандал закончится потому, что цель этой истории, конечно же, не в том, чтобы всех наказать, а в том, чтобы сломать систему. Полностью изменить отношения. Поэтому людей выгоняют из кинобизнеса. Дело не в искусстве, а в том, что они часть системы.

К:Проблема в том, что в искусстве огромное количество сумасшедших людей. Сумасшедших, странных, девиантных. И один из тех, кто сделал на этой девиантности свою карьеру и снимает про нее почти каждый свой фильм, – это, конечно, Вуди Аллен. Так вот, помимо того, что он женился на приемной дочери своей бывшей жены, он был в том числе обвинен в домогательствах к другой приемной дочери.

А:И это очень публичная история. Миа Ферроу, бывшая жена Вуди Аллена, и все дети Миа Ферроу, кроме нынешней жены Вуди Аллена, Сун-И, рассказывают об этом со страниц газет и по телевизору.

К:И ничего не происходит с Вуди Алленом. Тогда уже возникает вопрос к нам как к зрителям. Если мы ржем над тем, как Луи Си Кей мастурбирует, и ходим смотреть каждый фильм Вуди Аллена, мы их поддерживаем. А ведь понятно, что со всеми, кто делает великое кино, скорее всего, что-то не так. Лучшие произведения искусства про насилие, про злодеев и про разные сексуальные девиации будут получаться у тех, кто так или иначе в этом разбирается.

А:А, например, Франсуа Озон у тебя на подозрении?

К:Конечно! Удивился ли ты обвинениям Бьорк в адрес неназванного датского режиссера, но очевидно – Ларса фон Триера? У меня нет никаких сомнений, что в душе Ларса фон Триера просто ад. Иначе я не понимаю, как можно снимать такое кино. Если все эти люди – монстры, то получается, что, когда их вырезают из фильмов и не дают им снимать, это лечебный момент для нас как для зрителей. Давай отрежем правую руку, искушающую тебя. Давай лишим тебя возможности смотреть на талантливого актера.

А:Мы были соучастниками и теперь сами себя наказываем. Но главная история про гений и злодейство в Голливуде – это история Романа Полански. В конце 1970-х его арестовали по обвинению в изнасиловании 13-летней девочки. Он отчасти признал вину, пойдя на сделку со следствием. Его отпустили под залог. Из-под залога он сбежал в Европу, снимал там фильмы и получал за них награды, даже американские. Казалось бы, совершенно чистый случай, практически единственный режиссер, чья вина юридически подтверждена, пусть и частично.

К:Про награды интересно. Получается, американцы давали премию человеку, обвиненному в сексуальном насилии.

А:Но ты же понимаешь, что сейчас уже такая ситуация невозможна. Ни Вуди Аллен, ни Роман Полански не смогут получить «Оскар», что бы они ни сняли.

К:Есть смешной мем – на вручении «Оскара» сидит одна Мерил Стрип, потому что остальные замешаны в сексуальных скандалах. А вот что делать, если ты понимаешь, что и тебя могут обвинить в чем-нибудь таком? У агрессора сейчас нет возможности исправить ситуацию, загладить вину, избежать скандала. В какой-то момент в связи с обвинениями Вайнштейна и других всплыло имя Дастина Хоффмана. Ему удалось отскочить, но только потому, что, кажется, ничего там на самом деле не произошло. А если основания обвинить человека действительно были, но он с тех пор исправился? Почему не может быть как с другими преступлениями? Тебе сказали «Не воруй» – ты не воруешь. Тебе сказали «Не уходи от налогов», ты не уходишь от налогов.