Александр Павлов - Демон перемен

Среда сия для большинства таких «мясников» новая и незнакомая, модели поведения в ней непонятны. Кто-то из них пытается сохранить живительную кровь, требуя, объединяясь и угрожая, но градус угрозы оказывается уже недостаточным. Кто-то, кто поумнее, начинает искать людей, которые были бы в новых условиях спасителями. Отсюда дичайший спрос на тех немногих людей, которые умудрились перенести через «тучные годы» умение действительно работать и думать головой в направлении действий, а не межличностных отношений по моделям вроде «взять и занести».

Внезапно оказалось, что таких людей крайне мало — риторика «огромного человеческого потенциала» на поверку оказалась пустой. Потенциал, может быть, и остался, а вот людей, которые способны что-то делать, проявился крайний дефицит. А это значит, что старые модели сломались, впереди нас ждет мир чудовищной жестокости, когда внезапно придется понять, что для того, чтобы выжить, надо работать.

Почему-то до сих пор многие считают, что чиновники принимают решения. Остались даже люди, которые уверены, что решения эти принимаются на основе некоего знания. Но это совсем не так.

Мы проанализировали базу региональных законодательных инициатив за последний год и выяснили, что подавляющее большинство из них никак нельзя назвать решениями. Около половины от принимаемых бумаг — это абсолютно прямое «приведение в соответствии с федеральным законодательством» региональной нормативной базы. Половина от оставшейся половины — это прямое следование федеральным трендам, причем, что на первый взгляд удивляет, безо всякого анализа условного фона, то есть это следование можно назвать сугубо механическим.

Отсутствие знания, на основе которого якобы принимаются подобные якобы решения, компенсируется его имитацией за счет простых механизмов пропаганды. «Область понизила налоги», «Область в полной мере выполняет указы Путина», «В регионе будет создано НИИ развития» и так далее. Подобная дымовая завеса создает видимость того, что решения есть, но если эти якобы решения рассмотреть на общем фоне, то оказывается, что в других регионах якобы решения практически идентичны, равно как и риторика, возникающая вокруг них, представляющая стандартизованные решения в виде уникальных.

Ничего удивительного в этом нет — в условиях, когда якобы решения нужны лишь в качестве реакции на сигналы из федерального центра, необходимости в знании не возникает совершенно, равно как и в принятии не якобы, а реальных, решений. Поясним на отвлеченном, но универсальном примере.

На федеральном уровне генерируется сигнал — разрешить какую-нибудь торговлю яблоками. 28 регионов сразу же разрешают торговать всеми яблоками, и представляют это как решение с использованием шаблона «Благодаря главе региона в регионе «АБВ» отныне можно торговать яблоками!». 29 регион решает отличиться и заявляет, что отныне в нем можно торговать только зелеными яблоками, представляя это как «Благодаря главе региона в регионе «ВБА» принято уникальное решение — впервые в России в регионе разрешена торговля зелеными яблоками! Больше такого нет нигде!».

Казалось бы, вот и «дельта» свободы решений — ведь не под копирку же! Где-то любые, где-то красные, где-то зеленые. Но эта дельта возникает вовсе не из-за знания ситуации и принятия реального решения, а лишь из-за разницы в стандартизованных документах, которые фиксируют реакции на федеральные сигналы. Это различного рода планы и стратегии, которые, впрочем, тоже создавались как реакция на сигнал из центра. Создавались при этом как механизмы фиксации вчерашних механизмов реакции на сегодняшние угрозы, т.е. попросту оформляли в виде документа набор совершенно случайных предыдущих псевдо-решений.

Круг замкнулся по очевидной причине того, что функционирование механизма «без знаний» всячески поддерживается и на федеральном уровне. С этого уровня процесс видится как укрепление властной вертикали, т.е. как превращение регионов в исполнителей верховной воли, которую в этой модели неизбежно следует считать исключительно мудрой. Все просто — когда на остальных уровнях иерархии знание отсутствует, неизбежно должна возникать иллюзия абсолютного знания на самом верху, иначе пришлось бы признать простой факт того, что решений как таковых в поле власти нет вообще. Впрочем, как и основы для их принятия — то есть знания о реальной ситуации.