Евгений Елизаров - Сотворение мира или эволюция?

Жесткая однонаправленная зависимость существует и между причиной и следствием: следствие не может воздействовать на свою причину и уж тем более не может как-либо изменять ее. Линия временного потока в общем совпадает с линией причинно-следственной зависимости; и хотя это не одно и то же, строгих эмпирически верифицируемых критериев их отличия одного от другого, как кажется, не существует. Время принимается как континуум всех причинных отношений, но генеральное направление его течения во многом выводится именно из них. Причина всегда ассоциируется с прошлым, следствие – только с настоящим; их последовательность и осознается нами как эмпирическое время.

Но при всей жесткости и однозначности временных или причинно-следственных связей «стопроцентной» зависимости ни будущего от прошлого, ни следствия от своей причины все же не существует, ибо в этом мире, кроме принципа причинности властвует еще и такое фундаментальное начало, как случайность.

Строго говоря, подлинная природа этого глобального всепронизывающего начала нам в точности пока неизвестна, и мы обозначаем его здесь случайностью лишь предварительно; ниже будет сделана попытка заглянуть в его существо.

Там, где речь идет о строгой последовательности развития каких-то отдельных явлений (линии необходимости или, что то же самое, линии закономерности их изменений), всегда существует некоторая вероятность того, что однозначная определенность любого причинно-следственного взаимодействия всегда может быть деформирована внезапным и непредсказуемым вмешательством случайности.

Скажем, неожиданным пересечением хорошо изученного и предсказуемого пути изменений какого-то одного объекта с так же хорошо провидимой линией развития (закономерности) какого-то другого явления. Так трагически пересекаются друг с другом преследующий какую-то свою цель пешеход и рейсовый автобус.

Кстати, существует и определение случайности, согласно которому она возникает именно на пересечении автономных, независимых друг от друга линий необходимости. Другими словами, каждая изолированно рассмотренная последовательность смены состояний любого отдельного объекта подчиняется каким-то своим законам, но при столкновении с линией столь же закономерного развития другого объекта действие этих законов может непредсказуемо измениться.

Разумеется, это не значит, что тем самым нарушаются объективные законы природы, просто в их действие вмешивается какой-то новый дополнительный фактор, действие которого не может быть заранее предсказано нами, и это накладывает свою специфическую печать на конечный результат прогноза. Необходимость столкновения всех этих линий вовсе не предопределена внутренней логикой ни одной из них (так, столкновение пешехода и автомобиля не обусловлены ни генетикой жертвы, ни конструкцией движущегося средства), а это значит, что такое столкновение вовсе не является обязательным для каждой из них. Именно поэтому-то для каждой из них оно и предстает случайностью; отсюда случайным всегда будет выглядеть и сам результат столкновения.

Но в какой-то более широкой системе явлений, в которой последовательная смена состояний двух внезапно пересекающихся объектов оказывается уже не чем-то изолированным и автономным, но лишь составной частью широкого потока изменений огромной массы других объектов, закономерным, строго обязательным и даже предсказуемым оказывается и само пересечение. Все дело в том, что в этом более широком массиве действует уже совсем иная логика – внутренняя логика развития самого массива, и закономерность изменений каждого из составляющих его объектов будет в определенной мере подчинена именно ей.

Существует определение случайности как одной из форм проявления объективной необходимости; и действительно, если видеть в ней только итог такого внезапного пересечения линий развития автономных объектов, то в этой – более широкой – совокупности явлений она всегда будет выглядеть строго необходимой и предопределенной. Другими словами, и в самом деле случайность предстанет как одна из ипостасей строгой необходимости.

Не исключено, конечно, что это понимание не имеет отношения к тому фактору, который предварительно обозначен случайностью здесь. Но не исключено и то, что – в какой-то степени – оно может служить характеристикой именно этого начала. Впрочем, в любом случае непредсказуемые отклонения от строгой закономерности не могут быть объяснены только механическим пересечением автономных линий развития независимых друг от друга объектов. Ведь в противном случае на уровне макродействительности, то есть на уровне предельно возможных обобщений, скажем, когда в качестве объекта предстает вся Вселенная в целом, для случайности вообще не оставалось бы никакого места. Все было бы строго закономерным и предсказуемым, и любая случайность могла бы быть объяснена только пробелом в наших знаниях. Однако мы вправе говорить, что случайность все же действует и в макродействительности; никакие новые знания не только не устраняют ее, но и в принципе не могут устранить. Слишком многое свидетельствует в пользу такого предположения. К тому же понимание случайности как простого недостатка информации противоречит фундаментальным принципам организации мира элементарных частиц.