Олег Радмиров - Смысл жизни человека

Как можно догадаться, в определение понятия опыта включают массу различных понятий, не имеющих в научной среде единого понимания. Именно это во многом и мешает найти истину в вопросе отличия опыта от других понятий. Очевидно, что без четкого понимания понятий, включаемых в определение понятия опыта, вывести верное определение едва ли возможно. Например, в определение понятия опыта зачастую включают понятие знаний, а данное понятие, как можно узнать, не отличается единством понимания в научном сообществе. В этой связи даже возникает не лишенное оснований подозрение о том, что кому-то такое единое понимание явно невыгодно, причем невыгодно в отношении не только понятия опыта, но и любых иных понятий, призванных обеспечить человеку возможность приобретения знаний, соответствующих реальной действительности. Здесь можно предполагать и о наличии желания отдельных деятелей науки спекулировать на теме неопределенности научной мысли по тем или иным вопросам, получая за свои работы научные степени или материальные выгоды в виде гонораров. Можно предполагать и о наличии элементарных просчетов или заблуждений. Какими бы ни были причины такого положения дел, у отдельных исполнителей лженаучных трудов есть свои спонсоры и заказчики, которые пользы человечеству явно не приносят.

Очевидно, что информация, не соответствующая реальной действительности, тормозит научную мысль и заставляет человечество топтаться на месте. Да простит читатель за такое отступление, но уже, как говорится, накипело, ведь в литературе скопилось столько непроверенной и подчас ложной информации, что дальше уже некуда. Вот попытался человек разобраться и узнать, что есть опыт с научной точки зрения, а его уже на этом пути ждет веер из десятка противоречивых определений, да еще и предложение рассмотреть это понятие как философскую категорию, включающую в себя в том числе знания, навыки, чувства и волю. Соответственно, после прочтения всех таких определений и массы трактовок в голове среднестатистического человека скорее возникнет не четкое понимание затронутого вопроса, а винегрет из подчас устаревших определений и стойкое желание ни при каких обстоятельствах больше ничего не читать из научной литературы. Тем не менее, как бы ни было сложно разобраться в массе определений понятия опыта, выделить те, которые содержат в себе часть достоверной информации, и таким образом приблизиться к верному пониманию понятия опыта все же возможно.

Можно заметить, что очень часто в определение понятия опыта вкладывают понятие знаний, навыков и умений. Такие определения, как правило, сводятся к тому, что опыт есть единство знаний и навыков (умений), приобретенное в процессе непосредственных переживаний, впечатлений, наблюдений, практических действий, в отличие от знания, достигнутого посредством умозрительного, абстрактного мышления. Если внимательно рассмотреть содержание данного определения, то можно прийти к выводу о том, что знание, навыки и умения входят в состав опыта. Однако как быть, если наш опыт не связан с навыками и умениями, а связан только со знаниями. Например, бывают случаи, когда из так называемого опыта общения с конкретным человеком мы узнаем, что с ним не стоит шутить. Мы приобретаем опыт общения с конкретным человеком, но где здесь навыки и умения, непонятно. Не хотим же мы сказать, что приобретаем из общения с данным, конкретным человеком новые навыки и умения? Если и можно допустить такое, то все это выглядит крайне неубедительно. Скорее можно предположить, что навыки и умения рождаются после многократной практики взаимодействия человека с самим собой и окружающей действительностью, чем от единичного факта взаимодействия. При такой логике и на примере ранее изложенного определения выходит, что в состав конкретного опыта может входить лишь знание. Однако в таком случае мы должны признать, что опыт есть знание, а это, согласитесь, не может устраивать, так как разница между этими понятиями определенно есть.

Чтобы наглядно убедиться в том, что знание и опыт не являются тождественными понятиями, можно привести пример с учащимися музыкальной школы. Например, для обучения игре на аккордеоне учащемуся такой школы требуется проучиться пять лет по соответствующей программе. Причем базовые знания для игры на инструменте даются, как правило, в самом начале пятилетки. Представим, что один ребенок обучается в музыкальной школе по классу аккордеон третий год, а другой – пятый. Соответственно, будет логично предположить, что опыта игры на аккордеоне у второго ребенка будет больше, чем у первого. Такой ребенок наверняка будет играть на инструменте гораздо увереннее и быстрее первого, хотя знания о технике игры на одном и том же инструменте у двух детей будут примерно одинаковые. Все это может свидетельствовать о том, что знания и опыт отличаются друг от друга и, как можно будет в дальнейшем узнать, имеют разные родовые понятия.