Николай Лакутин - Довод! Сборник рассказов

– А ты помнишь наш старый дом с верандой и цветущим садом? – вдруг обратился он к ветру. Ответа не последовало. Юноша остановился, огляделся вокруг и увидел, как далеко-далеко ветер разгонял пасмурные тучи, и вдруг стали пробиваться лучи солнца, и небо стало безоблачным, и улыбка засияла на лице этого совсем недавно разочарованного в жизни молодого человека.

– В том саду, Риман, ты вот так же улыбался, когда ел из тарелочки сочные сливы, – отозвался ветер. – Я всюду был с тобой, и помню всё, и когда после школы ты возвращался в дурном настроении из-за низких отметок, я щекотал тебе брови, и по осени я сопровождал тебя подбадривая сильными ветрами, но ты лишь морщил лицо, как бы я не старался разгладить на твоём лице улыбку, сколько лет ты чувствовал лёгкий ветерок по утрам в своей комнате, от которого никогда не простывал, но и не мог найти его природу, поскольку сквозняков в твоей комнате нет. Я повсюду с тобой, Риман, помни это, и поступай так, как велит тебе сердце, а не разум…

После этого Риман не слышал никаких речей, он спокойно шёл домой, воодушевлённый и переполненный чувством величайшей поддержки. Ещё раз он остановился, обернулся, посмотрел, как в дали ветер прячет солнышко за редкими облаками и промолвил:

– Спасибо тебе, ветер…

В ответ подобно дыханию, лёгкое прикосновение почувствовал в руке юноша.

На спуске с узенького горбатого моста над небольшой речушкой, каких в городе множество, грузного мужчину смотрящего себе под ноги под вечер остановила старая цыганка.

– Позолоти ручку, касатик, всю правду скажу, что было, что будет…

– Нету у меня ничего, останови, кого побогаче, – перебил её мужчина, явно не желая прерывать свой путь на разговоры с разносортными попрошайками.

– Остановила бы, коли кто другой шёл, а то час уж тут стою, ни души, вот тебя одного и вижу перед собой. А ты не торопись, милый, дай ручку мне свою левую, я хоть гляну, что ты пасмурный такой ходишь, совсем вон лица нет, за это денег не возьму.

Много дней в своей жизни встречал и провожал мужчина, сходящий с моста, да только ни разу не имел дела с цыганским гаданием, слышал много, но никогда не обращался ни к кому, хотя интерес порой и проявлял.

– Ну ладно, держи, терять мне теперь уж нечего, напугать меня ничем ты уж не сможешь, украсть у меня тоже нечего, держи, – и мужчина протянул левую ладонь.

– А ну-ка вон ту дай, левша что ли? – с интересом спросила цыганка.

– Пишу правой, так научили, а по сути, я левша, это правда.

– Тогда правую давай, сейчас посмотрим, что там хорошего… – цыганка замолчала, вглядываясь в ладонь как будто подслеповатыми глазами, то щурясь, то наоборот расширяя орбиты и отодвигая ладонь подальше от глаз. Потом взглянула на мужчину, оглядела с ног до головы, заглянула прямо в глаза и с суровым нахмуренным видом спросила:

– Валентин передо мной?

– Сергеевич… Валентин Сергеевич я, там что, написано?

– Да здесь не то ещё написано, погоди-ка… так… вот… ну, точно, было-то неплохо всё, а, Валентин? Любимым делом был занят, да ещё и зарабатывал неплохо, хорошо зарабатывал-то. А сейчас, значит, без копейки слоняешься по городу, без деньги и без идеи. Ну ладно, что же бывает, не ты первый разорился, ничего тут сильно страшного-то… – Цыганка на какое-то время умолкла и вновь пристально уставилась в правую ладонь мужчины.

– А, ну конечно, женщина твоя ушла, сразу после разорения, так что там ещё… – продолжала она, – с друзьями, значит, перестал дружбу водить…тебя друг подставил, лучший друг тебя подставил…и подставил сильно. Как быстро в твоей жизни протекают события, неделю назад бы мне тебя встретить, Валентин, вот тогда бы и я при деньгах домой пошла, и тебе бы может сохранить имеющееся помогла, ну, да так значит, должно всё и быть. А ну дай левую ещё разок, там что-то о будущем говорилось.

– Только денег у меня нет, ничего нет.

– Да вижу я, что гол ты как сокол, не дрейфь, сказала же, не возьму денег, давай смелее.

Но на этот раз цыганка недолго смотрела на ладонь. Наспех глянув в несколько воображаемых точек, она отбросила ладонь мужчины нелепым жестом в сторону, посмотрела на него с испугом и ничего не сказав, повернулась и пошла прочь от моста.

– Эй, ты чего это? – крикнул в след мужчина, сделав несколько шагов по направлению к старой цыганке. Та обернулась, но продолжала молчать, глядя прямо в глаза возбуждённому любопытством мужчине.

– Чего ты там увидела-то, не скажешь? Или не смогла ничего прочесть, тогда так и скажи, чего замолчала-то резко?