Илья Гумберт - Плохо, нормально, хорошо

Скопление на одной небольшой территории домов с двузначными номерами называлось блоком. Блок моих домов начинался с цифры 6 и представлял собой несколько пятиэтажных панельных домов, которые по канонам постсоветского стиля отличались только цветом этих самых панелей. Мне повезло, мой дом был бело-голубой под эротичным номером 69. Остальные дома не блистали креативом и зачастую были либо просто серые, либо осветленные и покрытые облицовочным бесполезным известняковым кирпичом. К каждому дому прилагался вход в подвал, который был окружен бетонной стеной и формировал парапет, а вниз шла лестница к двери, ведущей в подвал. Спустившись по лестнице можно было обнаружить кучу мусора и импровизированный общественный туалет, что делало проход в подвал той еще задачкой с точки зрения эстетики. Подвал служил местом обитания различной флоры в виде кошек, собак и наркоманов. Сам вход запирался на висячий замок, а ключ хранился у человека, которого назначали старшим по дому, зачастую ключ принудительно доверяли человеку, который живет в квартире под номером один, чтобы слесарям было проще заполучить ключ от подвала, которые прибыли на вызов, потому что в подвале прорвало трубу, и она огромным горячим гейзером хлещет по всему подвалу. Как правило, они не спешили приезжать на такие вызовы и мужики, проживающие в доме, решали проблему самостоятельно. Под зиму, когда включали отопление, напора воды не хватало, чтобы пробить застоявшийся за лето в трубах углекислый газ и все тем же рукастым мужикам приходилось ходить в этот подвал и спускать воздух, чтобы заполучить искомое домашнее тепло. По периметру всего дома были прорубленные в подвал окна, чтобы в нем циркулировал воздух и плесень в подвале распространялась чуть медленнее. Эти отверстия служили своеобразным входом для бомжей, которые грелись в подвалах зимой, наркоманов, которые устраивали там импровизированный притон, а летом – для детей, которые искали там приключений и нянчили котят и щенят от дворовых любимцев. Это приводило к тому, что жильцы ставили на эти окна решетки, которые сваривали из нескольких арматур, тем самым ограничивая доступ посторонних в подвал. Но на каждое креативное решение найдется решение еще более креативное, поэтому в местах, где фундамент дома проседал, можно было найти подкопы, через которые люди таки проникали в подвал, но такое случалось редко.

Жители дома пестрили разнообразием. Почти в каждом доме проживала бабуля, которая своими силами под своим окном разбивала подобие сада, который служил не только развлечением, источником эстетического удовольствия, но иногда и ресурсом для пропитания. Кто на что горазд. Участок примерно в пять квадратных метров окружали плетёнкой из веток, а некоторые не заморачивались и создавали забор из картона. По борту забора высаживали что-то высокое, какие-то растения похожие на бамбук или кусты, тем самым создавая замкнутое пространство своего сада. Внутри сажали цветы, иногда даже кусты крыжовника или смородины, некоторые даже картошку, но почва, обычно, была для этого непригодна. Обязательно была яблоня, строили будки для собак или кошек, обязательно стоял стул для того, чтобы отдохнуть и подумать о важном. Меня всегда восхищала способность этих бабушек развлекать самих себя в условиях урбанистической скуки. Для полива протаскивали на улицу шланг с водой, который подсоединялся в квартире к крану на кухне. Степень сумасшествия таких бабушек разнилась. Бывали и милые и добрые, которые пускали детей в свой сад и разрешали угощаться выращенными там ягодами и яблоками, а были те, кто на пушечный выстрел не пускали никого, а особенно детей. Днем, когда такая бабуля работает в своем палисаднике, нам нужно было находиться на безопасном расстоянии и, как стае гиен, наблюдать за происходящим. А когда бабуля уходила, можно было разграбить ее владения, но бабуля могла дежурить у окна сутками и стеречь свои сад, зазеваешься и она обольет тебя ведром горячей воды или ведром, которое она использовала, как ночной горшок. И то, и то неприятно, но совершать набеги было забавно.

Никакой инфраструктуры для развлечения детей во дворе, конечно же, не было. Словосочетание "детская площадка" появилось в нашем лексиконе уже когда своих детей иметь пора. Мы развлекались чем придется. Строили шалаши из строительных материалов, которые можно было найти на помойке. Молоток и гвозди брали у отцов, если такие имелись. Лазали по деревьям, а зимой по огромным кучам снега, которые сгребал, приезжающий раз в неделю трактор. Однажды мой дядя привез целый камаз песка, который он позаимствовал в пожарной части, где и работал. Кучу песка просто вывалили посреди двора и это стало песочницей, где можно было покопаться, но зачастую откапывались только экскременты кошек и собак. Недалеко от моего дома была водокачка, которая представляла собой ограждённую бетонным забором территорию, где стояла водонапорная башня, маленький домик, где сидел смотрящий за этой водокачкой человек и яблоневый сад. Вся территория охранялась собакой. Летом мы перелезали через забор и выбирали каждый себе по яблоне, залазили на нее, рвали яблоки, до каких получалось достать рукой со своего места, грызли их, огрызки бросали вниз и читали газеты, которые утром вытащили из соседских почтовых ящиков и обсуждали насущное. Однажды на нас спустили собаку, от которой мы еле-еле успели убежать. Еще можно было играть в магазин. Витриной служила большая бетонная плита, которая лежала почти в каждом дворе. Мы находили пустые стеклянные бутылки, наливали в них воду из лужи и продавали друг другу за листья деревьев. Чем красивее бутылка, тем она дороже, чем больше лист, тем больше его номинал, что, конечно же, всегда рождало споры. В зимнее время можно было развлекаться с трубами, по которым шла горячая вода. Сами трубы были обтянуты толстым слоем стекловаты, а сверху листом железа, покрашенного в голубой цвет, который со временем превратился с ржаво-синий. Отодрать этот лист железа не составляло труда, потому что закреплен он был простой железной проволокой, далее удаляешь стекловату и добираешься до самой трубы. На этой трубе можно было плавить снег. Зачем – не знаю, но время убивало, шел пар, снег плавился, это почему-то увлекало. Труба в конце концов уходила под землю, а вокруг этого места был построен бетонный короб, внутри которого было тепло и там всегда было полно тараканов и крыс, которых можно было покормить тем, что найдешь.