Сунь-цзы - Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями

Однако Сунь-цзы не останавливается только на установлении двух качеств удара – мощности и рассчитанности; он определяет далее, каковы должны быть эти мощь и рассчитанность: «У того, кто хорошо сражается, мощь – стремительна, рассчитанность – коротка». Чжан Юй подробно развивает эту мысль: «Тот, кто хорошо сражается, сначала определяет расстояние и размеры местности, затем занимает позицию так, чтобы его части не отстояли друг от друга далеко. Свой удар он рассчитывает за 50 бу, слишком далеко – нельзя. Поэтому, когда мощь такого удара стремительна, противостоять ей трудно; когда удар рассчитан на близкое расстояние, победить легко». Итак, стремительный по мощности и короткий, рассчитанный на близкое расстояние удар – таковы требования Сунь-цзы. И опять для разъяснения своей мысли он прибегает к образному сравнению: «Мощь – это как бы натягивание лука, рассчитанность удара – это как бы спуск стрелы». Чжан Юй поясняет эти слова так: «Как это бывает при натягивании лука, мощь не должна быть ненапряженной; как это бывает при спуске стрелы, рассчитанность удара не должна иметь в виду далекое расстояние». Натянутый лук есть образ напряженного состояния. Такова должна быть стремительность. Когда спускают стрелу, значит цель уже достигнута, в нее можно попасть, т. е. она близка. Так определяется с внутренней и внешней стороны непреодолимый удар, такой удар, который разбивает противника так же, как камень яйцо.

Сунь-цзы перечислил все, что требуется от армии, ведущей бой: наличие определенных подразделений, умение принимать боевое построение, умение вести правильный бой и производить маневр. Все это, соединенное с пониманием сущности и механизма взаимодействия полноты и пустоты, с умением всегда обращать «полноту», т. е. силу, противника в его слабость, т. е. в «пустоту», обусловливает сокрушительность удара армии. Но вместе с тем эти элементы создают и внутреннюю крепость армии – невозможность для противника эту армию разбить. Сунь-цзы, как всегда, рассматривает явление с двух сторон; он охарактеризовал наступательную силу армии – мощь ее удара; он должен охарактеризовать и ее оборонительную силу – ее внутреннюю мощь.

Эту мощь Сунь-цзы характеризует следующими словами: «Пусть все смешается и перемешается и идет беспорядочная схватка, все равно прийти в расстройство не могут; пусть все клокочет и бурлит и форма смята, все равно потерпеть поражение не могут».

Первая фраза имеет в виду прочность боевого построения. Какой бы беспорядочной ни казалась происходящая схватка, солдаты, привыкшие к боевому порядку, даже при временном расстройстве рядов, всегда инстинктивно и упорно стремятся восстановить строй, и это их стремление – неуклонное и неодолимое – обусловливает восстановление боевого порядка и его поддержание. Иначе говоря, за кажущимся беспорядком скрывается внутренний порядок, в каждом явлении расстройства боевого построения скрывается тенденция к его восстановлению. Поэтому «прийти в расстройство не могут».

Вторая фраза имеет в виду устойчивость армии. Казалось бы, что вся «форма» смята, т. е. подорвана та внутренняя сила армии, которая создается ее организованностью и ее умением гибко реагировать на все «изменения и превращения» боя. Но именно это умение с необходимостью обусловливает возможность справиться с таким изменением боевой обстановки, когда все «клокочет и бурлит», когда, казалось бы, подрывается сама сила армии. Более того, именно такая ситуация – роковая для всякой иной армии – и дает возможность этой «форме» – умению справляться со всяким положением – себя проявить. И если армия обладает такой устойчивостью, «потерпеть поражение не могут». Такова оборонительная сила армии, ее внутренняя прочность и устойчивость. <���…>

Такова армия, построенная на основах, изложенных Сунь-цзы. Каковы же внешние выражения этих основ, каковы признаки этой организованности и подготовленности ко всяким изменениям боевой обстановки? Сунь-цзы отвечает: порядок, храбрость и сила. Таковы три качества подобной армии. <���…>

Однако Сунь-цзы, верный ходу своего мышления, и здесь отказывается рассматривать эти три признака как некие самодовлеющие величины. Он сейчас же ставит их в связь с их противоположностями – с беспорядком, трусостью и слабостью, ставит в связь для того, чтобы показать, что эти признаки, противоположные по своему характеру, по сути дела, исходят друг от друга: «Беспорядок рождается из порядка, трусость рождается из храбрости, слабость рождается из силы».