Т. Касумов - Век агрессии. Чувства и мысли, поведения и действия

Сработанность и действенность такой конструкции может многое объяснить в предметности Века агрессии, а также в связи традиционного теоретизирования с новыми представлениями об агрессии. Однако вопрос будет в том, как с такой конструкцией и общими набросками, сделанными ранее, можно будет перейти к решению новых теоретических задач? На чём и как строить свои суждения, к каким истокам надо припадать вначале, и, что не менее важно, как мы станем первоначально определять агрессию в наших штудиях? Эти вопросы будут рассмотрены нами позже.

Здесь же подчеркнём основное о самом понятии «Век агрессии» и ещё раз вернёмся к сути поставленной проблемы. Мы можем рассматривать Век агрессии только по причине того, что она есть и всесильна как никогда. Уже словообразование «Век агрессии» говорит нам о качественных изменениях и росте влияния агрессии в мире людей. А сам Век агрессии служит утверждением нового положения агрессии как двухсторонней силы. Это действующие извне надличностные сущности агрессии, и действующий изнутри агрессиум – единение биологического и социального . Возможности агрессии действовать одновременно в двух направлениях или на двух фронтах на человека стало характерным признаком Века агрессии. Здесь выбросы агрессии, представляющие собой замес определённых чувств и мыслей, утрачивая личностную форму, становятся как таковыми источником энергии для сущностей. Они питают, обогащают и служат основой власти сущностей агрессии над человеком во вне.

В то же время следует осознавать, что Век агрессии – это не столько исчисляемая в годах активизация агрессии, имеющая точное календарное измерение и свою историю начала, а сколько процесс признания агрессии во всей её всеохватности и пагубной силе, когда право сильного, осуществляясь по существу и непреложно как право агрессора, теснится надличностной агрессией. Отсюда проблема Века агрессии видится нам больше как проблема сознания и тела (ментального и физического) в их слиянии и действовании. Как это понимать? Сошлёмся вначале на английского философа Стивена Приста, который занимался основательно этими вопросами, отмечая многообразие дуализма: « Существует большое многообразие дуализмов сознания и тела. Могут появиться различные таксономии дуализмов, если, к примеру, будут заданы два следующих вопроса: «что такое сознание?» и «каково отношение между сознаниями и телами?» 9 9 Стивен Прист. Теории сознания. М., 2000. С. 21. . Чтобы признать, что есть ещё одна таксономия, связанная с агрессией, ответим на поставленные вопросы так.

Сознание само по себе, и в большей мере обыденное сознание, есть вместилище чувств и мыслей, представленных как множество ментальностей и конструктов. В каких-то особых случаях им предстоит осознаваться в границах агрессии и доводиться до планов агрессивных действий и образов свершений. При таком традиционном раскладе реальность агрессии и её осуществление остаются уже за волей и телом. Последнее есть орудие агрессии для нанесения урона, как вербального (говорением), так и физического, с использованием силы. В контекстах такого понимания сознание по горизонтали будет вбирать в себя чувства и мысли, а по вертикали представляться такими формами сознания, как общечеловеческое сознание, национальное сознание и индивидуальное сознание. Между ними нет жёстких перегородок, и возникшая на этих просторах агрессия может свободно перемещаться и набираться сил по всей территории сознательного: от чувств к мыслям, от общечеловеческого уровня сознания к индивидуальному и наоборот. В Век агрессии такой расклад вещей сохраняется при явном ослаблении воли и усилении значимости надличностных сущностей агрессии. Всё это может привести к тому, что сознание с надличностными сущностями агрессии будет напрямую связываться с телом, минуя волю.

Мы станем развивать намеченные нами положения, начиная с основ понимания агрессии, не претендуя на истину в последней инстанции, не притязая на абсолютные значения в своих суждениях. Нам важен сам процесс вглядывания и размышлений о том, что происходит с людьми и с агрессией. Почему надо говорить о Веке агрессии в плане противостояния человека к человеку, государства к государству, народа к народу, и в таких контекстах рассматривать агрессию как самостоятельную сущность в мире людей. О Веке, в котором людские отношения и существующие связи больше свидетельствуют о предрасположенности и даже готовности к нападениям и разрушениям, чем о жизни в мире и согласии. О веке, в котором агрессия сама по себе видится «нетерпеливой» и «беспокойной».