Никита Николов - Модели личностного бытия в концепции триединства мироздания

Что и на сегодняшний день производит ровно те антиномии, которые были заложены и в период развития трудов Аристотеля, согласно которым «1) душа есть первая энтелехия (лат. actus, actualitas) естественного тела, обладающего органами» (кн. 2, гл. 1, 412 b 4—5); 2) душа есть «то, благодаря чему мы, прежде всего, живем, ощущаем и размышляем» (кн. 2, гл. 2, 414 а 14—15)» 115.

При этом проблема присутствия одновременно и живого, и мёртвого, материального и идеального в таких семантических конгломератах, как: «анима», «психе», «френ», «корпус» с их неразличаемым составом, неотличимостью одного явления от другого, породило в период средневековой схоластики проблему соотношения ума и души: «Mind-Soul Problem» 116.

Решается данная проблема посредством открытия А. А. Свиридова о том, что релевантные материальные носители сознаний рассудка, разума не были учтены в языковой материи речи трёх мёртвых языков (латинский, древнегреческий, древнееврейский). В частности, А. А. Свиридов указывает на то, что базовая структурность данных языков – алфавитный план одно- и двухмерной размерности не содержит многие буквы, которые имеются в русском языке («ь», «ы», «ю», «ъ», «э», «я» и иные). При этом семиотические элементы русского языка, имеющего структурализм азбучного плана триединства мироздания, позволяют различать чёткие границы между структурами сознаний интеллекта, ума, рассудка, разума, души, не смешивая их в конгломераты неразличимости.

Поэтому и современные авторы, почти догадываясь о корне данной проблемы, отмечают, что понятие «soul» (англ.) значительно меньше по отношению событию души 117. При этом они предпочитают не замечать факта наличия псевдодуховной лаборатории творчества новых смыслов, которая через семантические номинации-конгломераты производит адаптацию замены души на абсолют духа. В данном механизме одновременно заложен идеала тела «человека-головастика», «человека-ризомы», «человека-ветхого» («человека-религиозного»), которому не нужны пропорции тела человека-разумного, а нужен идеал бестелесного ветхозаветного человека.

Философы европейской философии эпохи Возрождения (Николай Кузанский, Джордано Бруно, Мишель Монтень) также используя общенаучные методы познания, остановились на частных программах бытия: генезис ума и интеллекта. Так, к примеру, взятые за основу феномены разума в следовании истине в работах М. Монтеня 118, в таких формах номинаций, как «raison» (франц.) 119, «ratio» (лат.), по сути, смешивают номинации интеллекта, ума и духа в пределах своих семантических и риторических форм.

К данному выводу мы пришли, проанализировав такие источники, как: «Начала современного естествознания» В. Н. Савченко и работу С. С. Неретиной – «Верующий разум: Книга бытия и Салический закон».

Поэтому в условиях материи латинского и французского языков данные авторы не смогли разрешить вопрос о природе духа и его отношения к универсуму, так как встроенная сущность «абсолюта», «Логоса» в их научный аппарат мышления, создавала номинации отрицания души.

Николай Кузанский в своих трудах утверждал, что «человек есть его ум», а ум фактически есть часть Абсолютного бытия, абсолюта духа, при этом его метод познания, выраженный «учёным незнанием» основывался на диалектическом принципе, согласно которому в его трактовке, все противоположности совпадают в единой «точке» – боге 120. То есть, в котором совпадают добро и зло, душа и дух, а зная о скрытой механике трансформации языкового мышления через формулу творения антиномий (противоречий), присутствующей в латинице, можно сделать вывод, что данные полярные понятия в личности человека начинают смешиваться, если нет материальных и конгруэнтных явлений разума и души у носителей данного метода познания.

То есть мы отмечаем, что выведенная сущность бога, содержащая полярные модусы его бытия (добра и зла), иначе «дьявол-во-боге», а также сдвоенная формация трансцендентального уровня личностного бытия в трудах Н. Кузанского является неслучайным фактом. По мнению автора текущей работы это опосредовано воздействием на его языковое мышление, на его языковую личность семантических особенностей языковой материи, не давшей ему возможности разделить и осмыслить семантические события души и духа в контексте разной сущности их природы. Подобные обстоятельства творчества новых смыслов в трудах Н. Кузанского поддерживали усечённую модель личностного бытия (двухмерную, только с двумя векторами развития топологии личности человека).