Оуян Кан - Между буйством концепций и реальностью перемен. Современники К. Маркса о его практической деятельности

Тенденция вульгаризации в применении философии также является одной из важных причин, обусловивших тяжелое положение современной философской науки. Раньше, в период интенсивного развития философии, учение марксизма было достаточно распространенным: не только образованные слои общества, но и широкие народные массы рабочих и крестьян могли цитировать наизусть некоторые постулаты марксизма. Но они в большинстве своем так и не уяснили духовную суть марксистской философии, поскольку эти постулаты доводились до них вырванными из основного контекста. Например, некоторые заключения, справедливые при определенных условиях, были представлены в виде безусловных лозунгов для повсеместного употребления. Чтобы подчеркнуть субъективную активность, был принят постулат «насколько смел человек, настолько и дает ему земля», то есть объективные законы были поставлены на службу субъективной воле. Чтобы акцентировать внимание на революционности, необходимо решительно порвать со всеми традиционными концепциями, забыв о том, что «революционер» вырастает именно в традиционной среде; чтобы подчеркнуть классовые воззрения, необходимо защищать все, что противно нашим врагам, и бороться со всем, что защищают они, что сводит диалектические методы к словесной борьбе, полностью исключая идентичность позиций. В течение некоторого времени философия снова оказалась запертой в рамках исследований жизненных мелочей; не было никакого прогресса философской мысли, обновления философских методов; философские учения зачастую идентифицировались с модными «пустыми теориями», лишившись должного уважения рационалистической науки. Вульгаризированная философия на словах декларирует приверженность жизненным реалиям, при этом понимая их довольно превратно. Лишь разговор заходит о связи теории с практикой, то сразу же наблюдается наложение определенных философских концепций и принципов на некую конкретную ситуацию, что обозначается как «философские рассуждения по такому-то вопросу»; в противном случае на философию навешивают ярлыки «отделения от практики», «абстрактности и бесполезности». Кроме того, появились такие экзотические направления, как «философия свиноводства», «философия флористики», «философия биржевых спекуляций», «философия зарабатывания денег» и т. п. Тенденция вульгаризации философской науки отражает отсутствие элементарных знаний о существе философии и глубокие заблуждения касательно сферы ее применения. Невежество, заблуждение и злоупотребление не только не способствуют развитию философской науки и разрешению стоящих вопросов, но, наоборот, порочат философию, наносят ущерб ее репутации, ущемляют ее общественную значимость и в некотором смысле превращают философию в «антифилософию».

На самом деле то, что философия находится в затруднительном положении, – это глобальный феномен. Раньше человечество возлагало необычайно большие надежды на философскую науку. Некоторые даже рассматривали философию как «науку о науке», как всемогущий инструментарий; они надеялись использовать ее для решения всех проблем, искоренения всех недостатков. Тем не менее чудодейственное лекарство, гарантирующее исцеление от любых болезней, в реальности не может вылечить ни одной. Как только проявилось несоответствие между реальными возможностями философии и возлагаемыми на нее ожиданиями, человечество потянулось к другой крайности – стало оценивать философскую науку негативно, с позиций отрицания. С течением времени разочарование людей в философии, обусловленное крушением их чаяний, становилось все больше; некоторые стали выражать сомнение относительно важности места и роли философской науки. Одним из наиболее часто обсуждаемых в научной среде и в широких массах стал вопрос «полезна ли философия?»; определенную социальную нишу заняла «теория о философской бесполезности». Американский исследователь И. Валлерстайн и другие ученые при рассмотрении испытаний, выпавших на долю социальной науки, делают следующее заявление: «Различные направления социальной науки претендуют на то, что они могут реалистично, без искажений объяснить человеческий мир; тем не менее еще до их систематизации нашлись мыслители, высказывающие сомнения по поводу данных утверждений. Конкретное выражение это нашло в трудах И. Г. Гердера, Ж. – Ж. Руссо, К. Маркса, М. Вебера и других выдающихся представителей западной мысли. В настоящее время эти научные течения подвергаются еще большей критике; они характеризуются как европоцентристские, маскулинистские ( masculinist ) и буржуазные» [243] Валлерстайн И. Открытая социальная наука / Пер. Лю Фэнъи. Пекин: Саньлянь, 1997. С. 55. . Эти ученые пишут о том, что многие люди (в особенности феминистки) выражают сомнения относительно принципов универсализма современной социальной науки: «Они заявляют, что всемирные принципы, утвержденные социальной наукой, на самом деле выражают точку зрения лишь крайне малой части человеческого социума. Кроме того, они уверены, что эти воззрения смогли постепенно подчинить себе все сферы знания лишь потому, что некоторые ученые, кроме университетского, обладают и определенным политическим статусом» [244] Там же. С. 54–55. . Американская исследовательница постмодернизма Полина Розенау провела глубокий анализ вызовов, поставленных постмодернизмом перед лицом современной социальной науки. Она отмечает: «Постмодернизм подобно привидению окружает современную социальную науку; он ставит множество вопросов в отношении ключевых теорий основных тенденций социальной науки за ее тридцатилетний период развития и достигнутых результатов исследований. Поскольку так и не наступили результаты, предсказанные горячими сторонниками современной науки, человечество начинает терять терпение, благодаря чему рождается и крепнет цинизм в отношении социальной науки. Накопление экспериментальных результатов идет крайне медленно; подавленный настрой находит свое выражение в необходимости усовершенствования целого ряда факторов, оказывающих влияние на способность к предвидению. Кроме того, внимание человечества начинает концентрироваться на злоупотреблениях и заблуждениях современной науки. Легко заметить, что зачастую она легализует свою склонность к имеющим влияние, рациональным общепринятым установкам. Однако, это – всего лишь склонность, но далеко не “научный факт”. Результаты “научных” изысканий при помощи определенных методик используются для “доказательства” ценности субъективного политического курса. Современная наука обвиняется в том, что она покрывает злоупотребления правительства в рамках демократического общества и стоит на службе абсолютизма» [245] Розенау П. М. Постмодернизм и социальная наука / Пер. Чжан Гоцин. Шанхай: Перевод, 1998. С. 11. . Розенау замечает: «Сохраняется очевидная разница между теоретическим и практическим значением, которое должна играть современная наука. Считается, что она не отвечает своим собственным критериям… Утверждению, что наука может вылечить любую болезнь, противоречит тот факт, что она не в состоянии ответить на ключевые вопросы ХХ века» [246] Там же. С. 11–12. . Следует отметить, что приведенный выше анализ полностью применим и к философии. В течение длительного времени как в Китае, так и за рубежом выражались большие сомнения относительно важности места и функций философской науки. Некоторые полагали, что философия может лишь вести пустые беседы, что она абсолютно лишена практической ценности. Согласно такому подходу, философия – «кабинетная наука», которая имеет значение лишь для студентов в плане получения ученой степени и преподавателей в качестве предоставления трудоустройства. Не важно, насколько красноречивы и умны философы, они оказываются не в состоянии оказать такую пользу обществу, как представители естественных наук. Некоторые люди даже стали рассматривать философию как средство распространения общественного мнения, а другие – относить любые социальные и рабочие вопросы, без разбора их истинной сути, к предмету философского изучения. Подобное отношение к философской науке искажает ее истинную форму, поэтому трудно ожидать, чтобы в таких условиях философия не зашла в тупик.