Аслан Гаджикурбанов - Этика Спинозы как метафизика морали

Что касается значимости метафизической компоненты в доктрине Спинозы, она не требует доказательств – Спиноза сам прямо ссылается на опыт схоластики, при этом он заимствует из ее арсенала не только основные категории, которыми открывается его «Этика», но и тот шлейф смыслов и коннотаций, который сопровождает каждую из них 10. Традиционная онтология, к которой Спиноза обращался, в одном существенном пункте могла бы составить конкуренцию теономной герменевтике причинности. Речь идет о понимании Спинозой «потенции» или «могущества» Бога, из которых берет начало сила, с которой каждая отдельная вещь, в том числе и человек, стремится поддерживать свое существование. Метафизика, не склонная персонифицировать участников субстанциальной мистерии, наделяет способностью быть само бытие как таковое , но способ его присутствия в модальном пространстве у Спинозы оказывается нетривиальным. Ведь само бытие , которое обеспечивает энергию (силу – vis) всех модусов субстанции и благодаря ей закрепляет порядок связывающих их причин, тем и отличается от каузальной последовательности или дедуктивного вывода, что оно никак внешним образом себя не манифестирует. Как и мощь Живого Бога, метафизическое бытие незримо присутствует в каждом отдельном сущем: Бог философов (само бытие), в отличие от Бога ученых, в видимых манифестациях не нуждается.

Но в таком случае напрашивающееся здесь выражение Deus ex machina требует буквального, неаллегорического толкования. Ведь для Спинозы в каузальной механике (машинерии – fabrica) природы в одном лице незримо и действенно присутствует Живой и философствующий Бог как податель и держатель бытия каждой индивидуальности самой по себе , независимо от порядка причин и геометрических мест. Спиноза вынужден напоминать нам об этом, потому что радикальная реализация поставленной им же самим задачи «рассматривать человеческие действия и влечения точно так же, как если бы вопрос шел о линиях, поверхностях и телах» (III Опред.), поневоле заставляет забыть о теологических и метафизических императивах его мышления. Хотя, как показывает опыт европейской науки, на который опиралась методология Спинозы, каузальная картина мира в принципе могла вполне обходиться и без Бога (или без Его прямого участия).

Вместе с тем несмотря на известные события в биографии Спинозы 11, мы не можем исключать из его миропонимания древнееврейскую составляющую. Поэтому во многих контекстах его этического учения факт участия «живого» Бога Авраама, Исаака и Иакова в жизни морального субъекта является далеко не случайным и не метафорическим 12. В частности, речь идет о смысле употребляемого Спинозой термина «могущество», о котором у нас уже шла речь: это могущество Бога или природы (potentia Dei II 7 королл.; potentia naturae IV 4), служащее для человека источником его силы (vis), с которой тот пребывает в своем существовании (сохраняет свое бытие) 13. Очевидно, что самость, или индивидуальность отдельного субъекта морали конституируется тем же порядком причин, в каком пребывает каждый единичный модус субстанции. Подлинно же суверенной может быть только субстанция (Бог). В этом смысле Спиноза также лишает универсалии, или высшие категории метафизики (бытия, сущности, существования) свойственной им спекулятивной жизни, объективной продуцирующей силы, или способности логического порождения, заменяя их исключительно мощью самого Бога. Отсюда также следует, что причинный порядок, или последовательность причин не обладает у него самостоятельной энергией принуждения или креативной функцией даже относительно отдельных элементов своей структуры.

Тем не менее все это не исключает возможности того, что упоминаемая Спинозой Божественная потенция может также питаться исключительно из ресурсов «духа геометрии» (l’esprit geometrique Паскаля), полагаясь на безличную мощь математики и отождествляя ее с «необходимостью Божественной природы». А разве нельзя увидеть в силе, с которой человек пребывает в своем существовании, всего лишь практическое приложение универсальной топологии природы, не допускающей иных форм легитимации персонального статуса субъекта, кроме дедуктивного вывода? Или человеческое существо может усомниться в непреложности названных оснований своего бытия как последних ? Несомненно одно – Великий Геометр, или Бог философов и ученых даже и в этом случае не желал бы отказаться от своих прав.