Перри Андерсон - Родословная абсолютистского государства

Нидхем предложил несколько вариантов анализа: Science and Civilization in China. Vol. II (History of Scientific Thought). Cambridge, 1956. P. 542–543, 582–583; Vol. III. P. 150–168; The Grand Titration. London, 1969. P. 36–37, 39–40, 184–186, 299–330. Нидхем предполагает, что была близкая связь между отстававшей в развитии физикой и социальной гетерономией купеческого класса в имперском Китае.

Elvin М. The Pattern of the Chinese Past. P. 278–284.

Ping-Ti Ho. The Ladder of Success in Imperial China: Aspects of Social Mobility, 1368–1911. New York, 1962. P. 46–52; о социальной мобильности в целом в эпоху существования в Китае династий Мин — Цин см.: Р. 54–72. См. также Balazs Е. Chinese Civilization and Bureaucracy. P. 51–52.

Ping-Ti Ho. Salient Aspects of China’s Heritage //Ping-Ti Ho and Tang Tsou (eds.). China in Crisis. Vol. I. Chicago, 1968. P. 34–35.

См. подробное и разъясняющее эссе: Bergeres М.-С. The Role of the Bourgeoisie // M. Wright (ed.). China in Revolution: The First Phase, 1900–1913. New Haven, 1968. P-229-295.

Gernet J. Le Monde Chinois. P. 343–344; ChangLi Chang. The Income of the Chinese Gentry. Seattle, 1962. P. 38, 42. Бюрократия династии Цин имела дополнительный штат из 4 тысяч маньчжурских должностных лиц.

Chang Chungli. The Income of the Chinese Gentry. P. 43–47ff.

Chang Chungli. The Income of the Chinese Gentry. Seattle, 1962. P. 197; обладатели сословий также получали крупные доходы от деятельности купцов, которые, по подсчетам Чанга, в совокупности составляли более половины от собранного урожая.

Chang Chungli. The Chinese Gentry. P. 139. Автор полагает, что число обладателей должностей с их семьями составляло 1,3 % населения перед Тайпинским восстанием. Исследование Чанга произвольно ограничивает понятие «джентри» только этим слоем; однако полученные им данные можно использовать, не соглашаясь с принятым им ограничением.

Ho. Salient Aspects of China’s Heritage. P. 22–24.

Географическая предопределенность социальной системы преувеличивалась Монтескье и его современниками в их стремлении понять мир за пределами Европы. Марксисты в нашем столетии расплачивались за это наследие эпохи Просвещения, полностью игнорируя природную среду исторического развития. Задача вернуть ей значимость была оставлена ими современным историкам, таким как Бродель. В действительности, никто из истинных материалистов не может отбросить географический фактор как просто внешнее условие для способа производства. Сам Маркс отмечал, что окружающая среда является важным компонентом любой экономики: «Первоначальные условия производства<���…>первоначально не могут сами быть произведены, не могут сами быть результатами производства». Marx K. Grundrisse. P. 389. Рус. пер.: Маркс К. Формы предшествующие капиталистическому производству // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2–е изд. Т. 46. Ч. 1. М., 1968.

Сравнение технического развития китайской, исламской и европейской цивилизаций отразилось в известной поговорке, записанной испанским послом к Тимуру в Самарканде XIV в.: «Китайские ремесленники самые умелые среди других наций; и пословица гласит, что у китайца два глаза, у франка, возможно, только один, а мусульманин вообще слепой». Needham]. Science and Civilization in China. Vol. IV/2. P. 602. Сам Нидхем предполагал гораздо большее количество прямых заимствований китайских изобретений в Европе, что можно доказать с помощью исторических источников. Практически полное общественное невежество относительно друг друга сохранялось со времен античности и в Средние века, поэтому взаимный недостаток какой-либо верной информации в письменных источниках до позднего времени трудно согласуется с предположением об интенсивных технических связях между ними, какими бы неформальными и неотмеченными в документах они были. Обучение Китаем Европы технологиям не означало превосходства Китая над Европой, а именно это было наиболее важным.

Твитчет сравнивает текущее состояние работы над Китаем эпохи Тан и Сунн с эпохой, которую английская средневековая историография достигла до времени Сибома и раннего Виноградова: Land Tenure and the Social Order, p.32.