Роберт Штайгервальд - Введение в марксистскую философию

Как формируются эти соотношения интересов? Что является их общим, сообразно обстоятельствам повторяющимся в многообразии расовых, национальных, культурных, климатических, географических проявлений, однородным условием? А значит, что представляет собой тот главный фактор, который закономерно определяет общественную жизнь, в том числе и культурный прогресс? Существует только один такой фактор: одинаковый — в наших примерах капиталистический — способ производства, его развитие. Но об этом мы поговорим более обстоятельно несколько ниже.

Заблуждение всех тех, кто утверждает, будто история определяется нашей духовной жизнью, показывает и такое соображение. Люди действуют, стремясь к целям, которые прежде определяются их мышлением, чувствами, желаниями. Но желаемое исполняется довольно редко. В большинстве случаев поставленные цели разных людей сталкиваются между собой и противоречат друг другу. Случается и так, что они с самого начала оказываются невыполнимыми, либо средства для их достижения выбираются недостаточные. Таким образом, на исторической арене столкновение бесчисленных отдельных стремлений и действий приводит к состоянию, когда действие имеет известную желаемую цель, «но результаты, на деле вытекающие из этих действий, вовсе нежелательны. А если вначале они, по-видимому, и соответствуют желаемой цели, то в конце концов они ведут совсем не к тем последствиям, которые были желательны»1 . Кое-кто по этому поводу может впасть в уныние и вздыхать: человек предполагает, а бог располагает! Проверим же, кто или что на деле «располагает».

Речь идет не только о «неудачах» при осуществлении желаемых целей, подобных той, что постигла монаха Бертольда Шварца. Он хотел алхимическим путем получить золото, но вместо него открыл порох. Бёттер преследовал ту же самую цель, а при этом ему удалось изготовить фарфор. Нет, не только такие «неудачи» имеются здесь в виду. В данном случае речь скорее идет о великих исторических битвах. Великие вожди французской революции (1789—1794) Робеспьер, Марат, Сен-Жюст и другие от чистого сердца стремились к свободе, равенству и братству для всех людей. Но своей деятельностью они в конечном счете лишь устранили препятствия на пути развития капитализма во Франции. О свободе, равенстве и братстве для всех людей при капитализме можно говорить разве что в формальном смысле. Например, в ФРГ и Шпрингер, и какой-нибудь Ганс Мюллер формально обладают одинаковым правом на свободу печати. Но и это важно: мы защищаем и эту формальную свободу от нападок справа. Фашизм показал, что и формальные права имеют известную ценность для рабочего движения.

Ф. Энгельс с полным правом писал: «Каков бы ни был ход истории, люди делают ее так: каждый преследует свои собственные, сознательно поставленные цели, а общий итог этого множества действующих по различным направлениям стремлений и их разнообразных воздействий на внешний мир — это именно и есть история. Вопрос сводится, стало быть, также к тому, чего хочет это множество отдельных лиц. Воля определяется страстью или размышлением. Но те рычаги, которыми, в свою очередь, непосредственно определяются страсть или размышление, бывают самого разнообразного характера. Отчасти это могут быть внешние предметы, отчасти — идеальные побуждения: честолюбие, «служение истине и праву», личная ненависть или даже чисто индивидуальные прихоти всякого рода. Но, с одной стороны, мы уже видели, что действующие в истории многочисленные отдельные стремления в большинстве случаев вызывают не те последствия, которые были желательны, а совсем другие, часто прямо противоположные тому, что имелось в виду, так что и эти побуждения, следовательно, имеют по отношению к конечному результату лишь подчиненное значение. А с другой стороны, возникает новый вопрос: какие движущие силы скрываются, в свою очередь, за этими побуждениями, каковы те исторические причины, которые в головах действующих людей принимают форму данных побуждений?».

Следовательно, совершенно правилен тот взгляд, что все, что приводит людей в движение, прежде должно пройти через их голову. Поэтому не существует исторических событий, которые не были бы связаны с определенными идеями. И все же великие исторические результаты человеческих действий редко соответствуют идеальным целям или мотивам их участников. Если тем не менее такое соответствие имеет место, то лишь потому, что идеи согласовывались с действительным историческим процессом.