Герберт Маркузе - Разум и революция [Гегель и становление социальной теории]

Тем не менее мысль о том, что разум тотчас заявит о себе на практике, — это догма, которая не подтверждается ходом истории. Как и Робеспьер, Гегель верил в непобедимую мощь разума. «Эта способность, которую человек может назвать своей, будучи вознесенной над смертью и разрушением,., может принимать самостоятельные решения. Она возвещает себя как разум. Ее законотворчество не зависит ни от чего иного и не может выводить свои нормы из какого-либо иного авторитета на земле или на небе». [34] Hegel G. Theologische Jugendschriften. Tuebingen , 1907. S. 89. Однако для Гегеля разум не может управлять действительностью, если она сама по себе на становится разумной. Разумность становится возможной благодаря тому, что субъект вступает в само содержание природы и истории. Таким образом, объективная реальность предстает и как реализация субъекта. Именно эту мысль Гегель резюмирует в своем самом основополагающем тезисе, а именно в утверждении, что бытие в своей субстанции есть «субъект». [35] См.: Гегель Г. В. Ф. Феноменология духа. СПб., 1992. С. 9. Смысл этого тезиса можно понять только путем истолкования его «Логи-

ки», но здесь мы попытаемся дать предварительное- разъяснение, которое расширим позднее. [36] См. ниже. С. 99 и след.; С. 168 и след.

В идее «субстанции как субъекта» реальность осмысляется как процесс, в котором всякое бытие выступает как единение противоборствующих сил. Под «субъектом» подразумевается не только гносеологическое «эго» или сознание, но и способ существования, то есть способ саморазвития единства в антагонистическом процессе. Все существующее «реально» лишь постольку, поскольку оно действует как «Я» во всем противоречии связей, определяющих его существование. Таким образом, его надо рассматривать как вид «субъекта», развивающегося за счет развертывания присущих ему противоречий. Камень, например, является камнем лишь постольку, поскольку он сохраняет свое самотождество и остается камнем во всех своих действиях и противодействиях вещам и процессам, взаимодействующим с ним. Он становится мокрым в дождь, не поддается ударам топора; для того чтобы его передвинуть, надо приложить определенное усилие. Быть камнем — значит постоянно сопротивляться всему, что на этот камень воздействует; перед нами постоянный процесс становления и бытийство- вания в качестве камня. Конечно, это «становление» не совершается камнем как самосознающим субъектом. Камень изменяется, взаимодействуя с дождем, топором и определенной нагрузкой, но не изменяет себя сам. С другой стороны, растение распускается и развивается самостоятельно. Нельзя сказать, что сейчас это почка, а потом — цветок: перед нами скорее целостное движение от почки к цветку и затем — к увяданию. В этом движении растение утверждает и сохраняет себя. В отличие от камня оно гораздо ближе к бытию как актуальному «субъекту», поскольку раз-

личные стадии его развития берут начало в нем самом; они являют собой его «жизнь» и не привносятся откуда-то извне.

Тем не менее растение не «постигает» этого развития. Оно не «осознает» его как свое собственное и поэтому не может актуализировать свои потенциальные возможности. Такое «осуществление» совершается истинным субъектом и достигается только в существовании человека. Только человек обладает силой самоосуществления, способностью в любом процессе становления быть самоопределяющимся субъектом, так как только он знает о своих возможностях и обладает познанием «понятий». Само его существование представляет собой процесс актуализации своих возможностей, оформления жизни в соответствии с понятиями разума. Здесь мы сталкиваемся с самой важной категорией разума, а именно — с категорией свободы. Разум предполагает свободу, предполагает способность действовать в согласии со знанием истины, способность формировать реальность в соответствии со своими возможностями. Исполнение этих целей принадлежит только субъекту, который является властелином своего собственного развития и понимает свои потенциальные возможности, а также возможности окружающих его вещей. В свою очередь, свобода предполагает разум, так как только постигающее познание дает субъекту возможность обретать эту способность и обладать ею. Камень ею не обладает, равно как и растение. У того и другого нет постигающего знания и, следовательно, подлинной субъективности: «Человек, однако, знает, что он такое — и только потому он подлинно существует. Разум и свобода — ничто без этого знания».8 [37] Hegel G. Vorlesungen ueber die Geschichte der Philosophie. Leipzig, 1938. S. 104.