Игорь Смирнов - Метод исследования экономического закона движения капитала в Капитале К. Маркса

Определение денег как меры стоимостей есть их самое простое определение. Здесь они являются лишь необходимой формой проявления имманентной товарам меры стоимости — рабочего времени. Форма эта — мысленно представляемая, а деньги в этой форме — идеальны. Казалось бы, ничего нового в определении стоимости и меновой стоимости товара в форме идеальной цены нет. Однако это не так. В форме такой цены товар не просто выражает свою стоимость в другом товаре (деньгах), но и сам идеально положен как деньги. Цена является не непосредственной, а отраженной от денег, рефлектированной определенностью товара. Уже простая форма стоимости, взятая в целом, содержала в зародыше возможность несовпадения меновой стоимости со стоимостью. В цене эта возможность становится одной из ее собственных характеристик. «И это не является недостатком этой формы, — наоборот, именно эта отличительная черта делает ее адекватной формой такого способа производства, при котором правило может прокладывать себе путь сквозь беспорядочный хаос только как слепо действующий закон средних чисел». [146] Там же, с. 112.

Стоимость товара определяет себя как закон его цены, а цена — как явление закона. Но явление богаче закона. В цене помимо стоимости как ее закона, как ее существенного, содержится и ее несущественное. Этим несущественным является потребительная стоимость в снятом виде. Цена не равнодушна к потребительной стоимости. С изменением последней, с изменением предложения и спроса на товары изменяется и их цена.

К. Маркс показывает, что форма цены допускает не только количественное несовпадение величины стоимости с ценой. Цена может вообще перестать быть денежным выражением стоимости. Объектом товарных сделок могут быть совесть, честь, и в определении товара они приобретают цену. Эта цена как отрицание самой себя является результатом развития скрытых в ней противоречий, действительных стоимостных отношений.

Идеальная цена реализуется в действительном обмене, который становится товарным обращением. Главное отличие последнего от непосредственного обмена состоит в том, что идеальные цены товаров уже даны как его предпосылка. Товары вступают в отношения друг с другом уже «позолоченными», тогда как в простом непосредственном обмене им еще предстоит найти форму меновой стоимости. В процессе обращения товар, обладающий идеальной ценой, обменивается на реальные деньги, чтобы в качестве денег обменяться на другой товар. В отличие от непосредственного обмена одного товара на другой, ограниченного одним актом, здесь обмен опосредуется деньгами и может быть продолжен бесконечно. Определенный таким образом он есть обращение товаров, а деньги — средство обращения.

Второе определение денег богаче первого и содержит его в себе в снятом виде. Деньги, выступающие в определении меры стоимости, представляют собой лишь определенное количество мыслимой природной материи (золота, серебра). Поэтому здесь существенным является материальный субстрат денег и безразлично их количество и само существование. Обмен как обращение товаров является снятием идеальности цены и превращением ее в реальность. Как идеальное определение товара цена существовала в нем, как реализованная она существует вне товара, наряду с ним, независимо от него. Реализованная цена противостоит товару как действительное количество натуральных единиц золота и серебра. Существенны здесь и материальный субстрат, и количество, и само наличие денег. Однако реальность цены в обращении товаров мимолетна. Она является не целью, а всего лишь средством движения. Ведь товар превращается в реальную цену только для того, чтобы последняя превратилась в другой товар.

Выступая только как средство обращения, деньги отрицают себя в качестве меры стоимости и средства реализации цен. Действительно, как мера стоимости они сняты в реальной цене, а как средство реализации цен они существуют лишь в одном из моментов обращения (продажа) и исчезают в его целостности.

Мимолетность денег как только средства обращения делает их безразличными к своей материальной субстанции. Тем самым разрешается обнаружившееся в первом определении противоречие между деньгами как всеобщим товаром и деньгами как товаром особенным. Приобретая всеобщую потребительную стоимость, деньги становятся всеобщим товаром, противостоящим другим товарам. Но именно в силу этого противостояния они в то же время определяют себя и особенным товаром. При выполнении деньгами функции всего лишь средства обращения их натуральные особенности становятся безразличными. Они утрачивают свое особенное «лицо» и, удовлетворяя лишь всеобщую потребность самого обмена, становятся только всеобщим товаром. Мимолетность денег как средства обращения обусловливает такое положение, когда их реальность в данном процессе заключается не в том, что они — цена и стоимость, а в том, что они — представители последних. Деньги здесь становятся предметным знаком, символом цены и стоимости. Таким образом, положенные, реализованные как средство обращения деньги суть монета, безразличная к своему материалу.