Юн Эльстер - Кислый виноград. Исследование провалов рациональности

Однако, как и в случае убеждений, нам требуется второй критерий: должен быть возможный мир, в котором план осуществлен обдуманно, то есть в котором можно найти и план, и его выполнение. Возьмем, к примеру, план вести себя спонтанно. Нет ничего противоречивого в конечном состоянии, которое определяет план, поскольку люди часто ведут себя спонтанно. Но попытка быть спонтанным – это саморазрушительный план, поскольку сама попытка мешает осуществлению цели. Есть возможный мир, в котором я веду себя спонтанно, но нет мира, в котором я планирую вести себя спонтанно, и мне это удается. Планы, нарушающие первый критерий, являются логически или концептуально противоречивыми; планы, нарушающие второй, но не первый критерий, прагматически противоречивы. В главе II я занимаюсь почти исключительно последним видом противоречивых планов.

Я хотел бы завершить этот раздел несколькими замечаниями о двусмысленности в понятии рационального поведения, связанной с различением действия как единственного и действия как наилучшего способа осуществить желание. Стало быть, меня интересуют единственность и оптимальность рационального поведения. Я выдвину предположение, что агент хочет максимизировать некоторую цель, то есть осуществить план наилучшим способом, и спрошу, как ему можно помешать в достижении цели. Очень похожие доводы можно построить при помощи предпочтений, а не планов, но это я оставляю читателю.

Формы максимизирующего поведения отличаются, во-первых, характером среды и, во-вторых, степенью, в которой она известна агенту. Среды делятся на пассивные, или параметрические, и стратегические; степень, соответственно, – на определенность, риск и неопределенность. Среди полученных подвидов решение в условиях определенности в параметрической среде – стандартная проблема оптимизации. Но даже в этом простом случае мы сразу замечаем, что здесь нет речи ни о единственности, ни об оптимальности. Скорее всего, тут имеется несколько вариантов, которые в равной степени и максимально хороши с точки зрения выбранной цели [24] В том, что касается обсуждения этого вопроса, ср.: Ullmann-Margalit and Morgenbesser 1977. Теория общего равновесия признает возможность того, что у производителя и потребителя имеется несколько вариантов, одинаково и максимально хороших с точки зрения максимизации прибыли и удовлетворения предпочтений соответственно. Но вопреки обычным канонам науки данная теория будет сопротивляться попыткам сделать выборы однозначно определенными, поскольку могут разрушиться свойства непрерывности, от которых зависит доказательство существования равновесия. . Более того, множество допустимых решений может «плохо себя повести» в том смысле, что оптимального варианта среди них не окажется вовсе. Банальный пример – задача найти самое маленькое вещественное число строго больше нуля; еще более важный пример – отсутствие оптимальных стратегий в экономическом планировании [25] Heal 1973, ch. 13. .

В случае параметрических решений в условиях риска максимизируемый показатель становится ожидаемой величиной объективной функции или какой-либо ее модификации, которая учитывает неприятие риска и необратимость. Случай параметрических решений в условиях неопределенности более противоречив, поскольку многие отрицают, что есть такая вещь, как настоящая неопределенность или неведение, то есть случаи, в которых мы не можем приписать никаких численных вероятностей возможному исходу действия. Я не могу излагать здесь свои доводы в пользу того, что такие случаи существуют и что в действительности они очень важны [26] Дальнейшее обсуждение см. в: Elster 1982a: app. 1. . Итак, предположив, что они существуют, мы знаем: рациональным будет учесть только наилучшие и наихудшие последствия, приписываемые данному образу действий [27] Arrow and Hurwicz 1972. . Поскольку имеется множество способов это сделать – например, избрать действие с наилучшими наихудшими последствиями или действие с наилучшими наилучшими последствиями – отсюда следует, что ни единственность, ни оптимальность не выполняются. Из того обстоятельства, что у нас нет причин выбирать между «максимумом» и «максимаксом», не следует вывод, что они оба оптимальны, как в первом случае, рассматривавшемся в последнем абзаце. Уподоблять друг другу эти два случая значит путать безразличие и несопоставимость.

Если среда стратегическая, мы попадаем во владения теории игр. Не вдаваясь в детали, теорию игр можно рассматривать как инструмент, даже специальный инструмент для работы сразу с тремя группами взаимозависимостей, которые пронизывают всю общественную жизнь: