Эрик Хобсбаум - Марксизм в эпоху II Интернационала. Выпуск 1.

18 Несомненно, даже и сегодня этот богатый материал все еще является основным предметом исследований в области истории теории. Однако в этих исследованиях ощущается явная тенденция к углубленному социологическому анализу.

19 A. Kosiol. Organisationen für theoretische Bildung der Arbeiterklasse. – In: « Neue Zeit», 1905, n. 2, S. 65.

20 Среди работ, находящихся в русле материалистической историографии этого типа, заслуживают упоминания: H.J. Steinberg. Sozialismus und deutsche Sozialdemokratie(публикация Института исследований Фонда Фридриха Эберта, т. 50); его же предисловие к ганноверскому изданию « Анти-Дюринга» 1967 года; все работы Георга Гаупта; еще напомним о: М. Perrot. Les hommes en grève. France1871 – 1890, vol. 2, Paris, 1974; Bo Gustafsson. Marxismus und Revisionismus. Frankfurt am Main, 1972; Erhard Lukas. Arbeitsradikalismus. Frankfurt am Main, 1977.

21 Такое восприятие работ позднего Энгельса не ограничено более традиционными доктринами (диалектика природы, теория отражения, эволюционизм и пр.), а держит в поле зрения прежде всего политическое и историческое содержание его теории. См.: С. Glucksmann. Engels et la philosophie marxiste. Paris, 1971; H. Reinicke. Friedrich Engels. Arbeitspapiere, n. 12, Merve-Verlag; G. Stedman-Jones. Engels and Hegel. – In: « New Left Review», n. 79. См. также сборник: « Friedrich Engels(1820 – 1970)», который содержит доклады, дискуссионные материалы и документы международной научной конференции, состоявшейся в Вупперталев 1970 году.

22 Ф. Энгельс. Послесловие к работе «О социальном вопросе в России» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, с. 445 – 446).

23 Полностью раскрыть в рамках данной статьи проблематику закона стоимости не представляется возможным. Конечно, не случаен тот факт, что в последних экономических трудах как Энгельса («Закон стоимости и норма прибыли»), так и Маркса («Замечания на книгу А. Вагнера „Учебник политической экономии“») предлагается определить функцию стоимости и закона стоимости. Закон стоимости не является ни чистой гипотезой, ни необходимой выдумкой; это, если угодно, квинтэссенция и ядро категорий реальности законов, которые формируют социальную действительность, то, что обеспечивает их внутреннюю взаимосвязь. Он определяет структурный закон истории в той мере, в какой последний определяется товарным производством. «Словом, закон стоимости Маркса имеет силу повсюду, – поскольку вообще имеют силу экономические законы, – для всего периода простого товарного производства, следовательно, для того времени, когда последнее претерпевает модификацию вследствие возникновения капиталистической формы производства. До этого момента цены тяготеют к определенным, по закону Маркса, стоимостям и колеблются вокруг них так, что чем полнее развивается простое товарное производство, тем больше средние цены за продолжительные периоды, не прерываемые внешними насильственными нарушениями, совпадают со стоимостями с точностью до величины, которой можно пренебречь. Стало быть, закон стоимости Маркса… господствовал в течение периода в пять-семь тысяч лет» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II, с. 474 – 475). Тем не менее, несмотря на историческую значимость закона стоимости, переход от простого товарного производства к капиталистическому есть качественный скачок особенно в том, что касается его важности для процесса политического формирования общества. На базе простого товарного производства существуют общества натурального типа, с личными отношениями господства и рабства; общество держится как единое целое с помощью политических инстанций, часто имеющих деспотические формы господства. Напротив, когда капитал становится в обществе властью, которая осуществляет господство над экономическими отношениями, прикрываясь щитом власти классового государства, он непосредственно содействует укреплению господствующей политической системы.

Каким образом господствующий порядок становится непонятным для всех заинтересованных, когда стоимость больше не относится к области чувственного опыта, если можно так выразиться, но остается тем не менее «основой всей социальной конструкции» (как мы читаем в третьем томе «Капитала»), – это вопрос, который поздний Энгельс поставил очень ясно, но не раскрыл его политических последствий даже в том, что касается влияния на сознание пролетариата. Концепция стоимости соответствует реальности; стоимость имела непосредственно реальное существование в начале обмена, когда продукт постепенно превратился в товар и обменивался в соответствии с его приблизительной стоимостью. Труд, затраченный на производство двух предметов, был практически единственным критерием их количественного сравнения. До тех пор пока дело обстояло таким образом, в отношениях между стоимостью и действительностью не содержалось ничего загадочного. Это утверждение действительно и применительно к прибыли.