Гэнки Кавамура - Если все кошки в мире исчезнут [litres]

– ОК. Но только еще одно! – выпалил Алоха.

– Что?

– Можно я возьму еще одно печенье? Это будет последнее, клянусь.

Алоха казался таким трогательным, в глазах его отражалась мольба. Похоже, он и вправду пристрастился к шоколаду. Украдкой, надеясь, что я не замечу, он схватил еще несколько печений и набил ими рот, наслаждаясь их вкусом.

Прожевав, он снова заговорил:

– М-м, знаешь, я не смогу сделать это.

– Почему?

– Это было бы преступлением избавиться от такой вкуснятины.

– Какого ч…

Как он мог так легко изменить свое решение?! Ведь мы обсуждаем мою жизнь!

Мне казалось, что я уже смирился с фактом неизбежной смерти, но сейчас, когда мне предложили выход, понял, что готов пойти на что угодно, как бы это ни выглядело со стороны. Я бы хотел уйти в мир иной спокойно и с достоинством – так я себе всегда это представлял. Но когда ты неожиданно сталкиваешься со смертью, вдруг обнаруживаешь желание принять помощь от любого, даже от дьявола, лишь бы остаться в живых. Это основной человеческий инстинкт. Чувство достоинства и приличия в такой момент улетучиваются.

– Мне это не совсем нравится.

– Что на этот раз? У нас духовный кризис, так?

– О чем ты? Конечно, у меня кризис! Это моя жизнь, а ты считаешь, что можешь решать, жить мне или умереть, только из-за того, что тебе в голову взбредет?

– Почему бы и нет? Ведь я же – дьявол.

Это было уже чересчур. Я не мог вымолвить ни слова.

Алоха продолжал.

– Да ладно! Не расстраивайся ты так. Я придумаю что-нибудь другое. Прямо сейчас и решу, tout de suite! [1] Немедленно (фр.).

Сказав это, Алоха принялся быстро осматривать комнату. Было ощущение, будто он пытался исправить свою оплошность.

Не так уж впечатляюще для дьявола, подумал я, бросив на него ледяной взгляд. Неожиданно раздался звонок моего мобильника. Звонили с почты, где я работал. Я взглянул на часы. Прошло уже прилично времени с того часа, когда обычно начинается мой рабочий день.

Голос на другом конце линии принадлежал моему боссу, начальнику почты. Он с раздражением отчитал меня за отсутствие на работе. Но в голосе его слышалось некоторое беспокойство.

Накануне, почувствовав себя плохо, я ушел пораньше, чтобы посетить клинику.

– Со мной все в порядке, но мне потребуется несколько дней, чтобы поправиться. Могу я остаться дома до конца недели?

Таким образом в моем распоряжении оказалось целых семь дней, и затем я отключил телефон.

– То, что нужно…

– Что?

– То, что нужно, вот оно.

Тут я, наконец, увидел, что Алоха показывал на телефон.

– Вот этот предмет, похоже, тебе совсем не нужен.

– Что? Ты имеешь в виду мой телефон?

– Точно! Давай избавимся от него.

Алоха закатился от смеха.

– Так как насчет телефона? Один день жизни в обмен на твой мобильный.

Если бы телефоны исчезли…

Что я получу и что потеряю?

Как раз в тот момент, когда мое воображение разыгралось, Алоха приблизился ко мне вплотную:

– Так что ты собираешься делать?

Я еще раз все обдумал.

Один день жизни или телефон. М-м, а что, если…

– Решай быстрей!

– М… минуточку!

– У тебя двадцать секунд… Десять, девять, восемь, семь…

– ОК, почему бы тебе не извлечь из него флешку? Действуй! Избавляйся от него!

Мне было сложно убедить себя в том, что я поступаю правильно, но я не в том положении, чтобы колебаться.

Моя жизнь или мой телефон. Понятно, я выберу жизнь.

– ОК, дальше!

Казалось, дьявол получает от всего этого удовольствие – бодрость и жизнерадостность не покидали его.

Неожиданно я вспомнил, что давно не звонил отцу. Действительно, это так и есть. Я не общался с ним, с тех пор как умерла мама четыре года назад. До меня доходили слухи, что он все еще владеет маленькой мастерской по ремонту часов в старом квартале недалеко от того места, где я теперь живу. Но я никогда не думал о том, чтобы увидеться с ним. Ни разу. Признаю, это довольно странно не потрудиться отправить о себе весточку собственному отцу, даже когда ты ожидаешь своего скорого ухода.

Не знаю, заметил ли Алоха мое замешательство, но он подошел ко мне и ухмыльнулся:

– Ну-ну, понимаю. Так бывает с каждым. Когда дело доходит до конкретного изъятия вещей из твоей жизни, ты начинаешь думать. Вот почему я всегда включаю особое предложение.

– Особое предложение?

– Да. Ты имеешь право воспользоваться той вещью, от которой ты собираешься избавиться, еще один раз.

– Понимаю.

– Итак, тебе разрешается сделать один последний звонок. Ты можешь позвонить, кому пожелаешь.