Сергей Морозов - Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды

Жизнь предполагает движение, движение происходит в среде. Данный текст о среде, о том, как она изменяется на временнЫх диапазонах. И как меняется собственно среда человека, которая есть человеческое общество сначала, и только потом ландшафт. И далее сторонники жизни могут выведенные закономерности использовать при своем движении.

Адаптационный рай для человека не был утрачен, поскольку его никогда не было. Человек жил во вращающемся вихре изменений, и его высокая вариабельность обусловлена тем, что условия адаптации менялись настолько быстро, что адаптационные свойства не успевали закрепиться или исчезнуть. К тому же высшие хищники в большей степени адаптируются с собственной социальной системе, чем к ландшафту. Сильная адаптированность к ландшафту ведет к утрате множества общих человеческих элементов, точно так, как и адаптированность к цивилизации. В обоих случаях имеется специализация. Конечно, в ландшафте есть еще и социальная среда, которая в цивилизации разрушается, но долгое давление даже одной ландшафтной среды искажает и социальную среду. Народы-реликты не могут преодолеть ландшафт, выйти за его пределы, поскольку у них утрачены свойства, которые требуются для выхода из ландшафта, они заменены на дополнительные средства адаптации к одному ландшафту. Это тоже сходно со специализацией.

Ландшафт — это уже первая степень ограничения, а именно адаптации к ландшафту. Ландшафт есть ограничение, это структура, в которой растут.

И поскольку чем дольше группа живет в ландшафте, тем выше становится уровень адаптации, то что-то сделать, над ландшафтом подняться сможет только группа, долго в ландшафте не проживающая. Но адаптация к ландшафту — это почти то же. что и адаптация к цивилизации — только процесс идет гораздо медленнее. И за адаптацию приходится платить утратой качеств. То, что может преодолеть ландшафт — это город. Причем город возникающий-формирующийся. Для города нужно множество условий самых разных. У большинства племен города так и не появились.

Среда, приспособление и успех неразделимы.

В каждый текущий момент времени побеждает наиболее приспособленный к текущей ситуации, а не ко всем возможным ситуациям. Эта череда побед тех или иных приспособленных по сути является множеством последовательных эволюционных бутылочных горлышек, и на каждом с человеческой популяции срезается ее многообразие, срезаются признаки и свойства, которые и должны обеспечивать будущие приспособленности. А поскольку будущая приспособленность исчезает, то в будущем популяция оказывается неприспособленной. Хотя явная альтернатива — популяция становится неконкурентоспособной в настоящем, и вопрос будущего снимается автоматически.

Успешными становятся наиболее приспособленные. Приспособленные — они приспособленные к среде. Среда меняется, обычно при одном поколении почти незаметно, но за века — принципиально. Например, когда нация начинается, она предпочитает художника-реалиста. Затем нация стремится к вершинам, и она предпочитает романтизм. Затем начинается цивилизационный период, и как его отражение становятся успешными разного рода абстракционизмы и прочие шизоидности. Далее идет упрощение людей, и абстракционизм упрощается. Далее остается только масса, отрицающая всякую иерархию культуры, и в моду входят технически удовлетворительные картинки изображения быта. Успех художника предопределяется средой. Если абстракционист родится в начале истории, или портретист-халтурщик — в ее середине, они не будут успешными, поскольку не будут приспособленными к среде, среда будет им чужой; и среда их отвергнет, потому как не поймет. Такие художники рождались, но сейчас от них не осталось памяти, потому что тогда они не оказались успешными. Пара «среда — приспособленность» — неразрывна.

Цивилизация идет куда-то не туда. Определенно не в сторону жизни. А туда, куда ушли все прочие цивилизации. Ушли по одним и тем же законам, по одним и тем же правилам. Вопрос цивилизационных циклов рассмотрен достаточно широки и доказательно.

Как цивилизация себя уничтожает, как « цивилизация кончает самоубийством?» © Тойнби .

Этот процесс сложно представить сознательным, как какой-то злой умысел… чей?.. цивилизации? Так что процесс этот должен быть построенным не на воле, которой у цивилизаций нет и быть не может, а на аттракторе — точке естественного притяжения. Яблоки не хотят падать на землю, но земля — их аттрактор, и рано или поздно они на нее упадут. Поэтому процесс видится механическим, машинным. А за машинным процессом должна находиться машина. Эта машина — цивилизация. Каким-то образом человеческая воля утрачивает управление процессом, и в результате цивилизация превращается в уничтожающую жизнь машину — в ту же ранее упомянутую мясорубку по производству массы.