Людвиг Фейербах - Стремление к счастью. С комментариями и объяснениями

Абсолютное тождество – принцип философии Шеллинга, начальное тождество бытия и сознания, из которого выводятся особенности бытия и нашего мышления.

Абсолютный дух – понятие философии Гегеля, означающее интеллектуальный принцип, реализующийся в бытии и определяющий само существование и развитие бытия как такового. Этот абсолютный дух в конце концов познает себя, в том числе через наше человеческое сознание, так что бытие в итоге совпадет с мышлением.

ens realissimum (лат.) – самое реальное существо.

Страдательно – Фейербах имеет в виду понимание чувства как аффекта, то есть страдания, переживания. Предмет надо пережить, испытать его на себе, прежде чем сделать предметом мысли.

Поэтому моя книга является, с одной стороны, истинным, облеченным в плоть и кровь, очеловеченным результатом прежней философии, с другой – она имеет столь малое отношение к категории умозрений, что представляет скорее ее прямую противоположность, даже отрицание умозрения. Умозрение заставляет религию говорить только то, что сама она измышляет и выражает гораздо лучше, чем религия; она определяет религию, но сама ею не определяется; она не выходит из пределов себя самой. Я даю религии возможность высказаться самой; я играю роль слушателя, переводчика, а не суфлера. Моя единственная цель – не изобретать, а вскрыть существование; мое единственное стремление – правильно видеть. Не я, а религия поклоняется человеку, хотя она, или вернее, теология отрицает это. Не только я, но и сама религия говорит: человек есть Бог. Бог есть человек. Не я, а сама религия отрекается от Бога, который не есть человек, а только ens rationis; она заставляет Бога сделаться человеком, и только этот ставший человеком, по-человечески чувствующий и мыслящий Бог становится предметом ее поклонения и почитания. Я только разоблачил тайну христианской религии, сорвал с нее противоречивый и ложный покров теологии – и, как оказывается, совершил настоящее святотатство.

Ens rationis (лат.) – разумное существо.

В этом абзаце слово умозрение употребляется в смысле более близком к слову «теория», чем к слову «спекуляция», иначе говоря, включает в себя как догадки и соображения, так и обобщения, позволяющие говорить о религии прямо, при этом поднимаясь над ее интересами.

Если даже моя книга носит отрицательный, безбожный, атеистический характер, то ведь не надо забывать, что атеизм – по крайней мере, в смысле моей книги – есть тайна самой религии: ибо религия не только внешним образом, но и по существу, не только в мыслях и воображении, но всем сердцем своим верит исключительно в истинность и божественность человеческого существа. Или пусть мне докажут ошибочность и неправильность моих исторических и рациональных аргументов. Пусть попытаются опровергнуть их, но не путем юридических оскорблений, не путем богословских иеремиад, или избитых спекулятивных фраз, а путем таких доводов, которых я сам не опроверг самым основательным образом в этой книге.

Иеремиады – жалобы в духе библейской книги «Плач Иеремии», здесь иронично о богословах, бранящих современность и не отступающих от буквы Библии.

<���…> В первой части я доказываю, что истинный смысл теологии есть антропология, что между определениями божественной и человеческой сущности, следовательно, между божественным и человеческим субъектом нет различия, что они тождественны; ибо если, как в богословии, предикаты выражают не случайные качества акциденции, а сущность субъекта, то между предикатом и субъектом нет разницы и предикат может быть поставлен на место субъекта; в этом отношении я отсылаю к Аналитике Аристотеля, или хотя бы к Введению Порфирия. Во второй части я показываю, что различие, которое делают, или вернее, считают нужным делать, между теологическими и антропологическими предикатами, ничтожно и бессмысленно.

Со ссылкой на «Аналитики» Аристотеля (работы, состоящей из двух частей, как и труд Фейербаха) и «Введение» Порфирия к «Категориям» Аристотеля наш мыслитель напоминает о важнейших терминах этого философа. И в онтологии, и в логике он различал субъект (подлежащее) и предикат (сказуемое). Но при этом так как акциденции (привходящие свойства) не выражают сущность, хотя и наблюдаются, то сказуемое сказывается только о субъекте как о сущности и тем самым выражает ее саму. Например «огонь горит», горение выражает сущность огня, и поэтому можно сказать «горение» вместо слова «огонь». Тогда как «огонь обжег» – это не сущность огня, а привходящее обстоятельство, следовательно, считать «огонь» «обжигалкой» будет детской ошибкой.