Лев Балашов - Занимательная философия. Учебное пособие [6-е издание, переработанное и дополненное]

Лев Балашов : Я не отрицаю разность! Судя по Вашим комментариям — у Вас преобладает логика «или-или». Или одно, или другое, третьего не дано. А ведь в жизни очень много такого, где соединяется одно и другое, где есть промежуточные звенья, где есть золотая середина, где есть полутона, переходы от одного к другому. Вам надо учиться диалектике. А суть ее очень простая: надо уметь применять к месту-времени либо принцип «или-или» либо принцип «и-и». Софисты абсолютизируют принцип «и-и», отождествляют различное, смешивают всё и вся, превращают всё в кашу. Их девиз: «ловить рыбку в мутной воде». Догматики и антидиалектики абсолютизируют формулу «или-или», они дистинктивисты, абсолютизирующие различие, другость. Их девиз: «да-да, нет-нет, а что сверх того, то от лукавого».

Кстати, Ваш абсурдный пример натолкнул меня вот еще на какую мысль. Поскольку мы все люди-человеки, постольку мы в той или иной мере несем ответственность за поведение друг друга, в том числе негативную ответственность. Любой злодей не один живет в этом мире, а в сообществе людей и, соответственно, на нем отражается воля других людей. Не случайно говорят не только о вине злодея, преступника, но и его БЕДЕ. Преступника могут подтолкнуть к преступлению другие люди, начиная с отца-матери, с близких, с знакомых-друзей и кончая плохими обычаями, плохими законами.

Существует еще понятие коллективной ответственности. На нюрнбергском процессе осудили нацизм, в послевоенной Германии приняты законы против пропаганды нацизма. А ведь нацизм — позиция не отдельного человека, а очень большой группы людей, ставшей коллективной идеологией во времена гитлеризма.

Люди и одинаковы, и разны. В этом диалектика жизни. Притом стандартность и индивидуальность людей взаимно проникают, опосредуют друг друга, не существуют друг без друга. Индивидуальность только и может существовать на фоне стандартности, сопрягаясь со стандартностью. И наоборот. И еще. Есть люди, в которых выражена больше индивидуальность. А есть люди, в которых выражена больше стандартность. Первых называют не совсем справедливо индивидуалистами. Вторых называют (и тоже не совсем справедливо) коллективистами. Чистых индивидуалистов и чистых коллективистов не бывает. Это только в мыслях-рассуждениях люди могут позиционировать себя как то или другое в крайней степени.

Почему не бывает чистых индивидуалистов и чистых коллективистов? Потому что в реальности индивидуальное и коллективное, стандартное существуют только вместе, как неразделимы общее и частное, единое и многообразное, качество и количество…

(Из статьи Гегеля)

Ведут на казнь убийцу. Для толпы он убийца — и только. Дамы, может статься, заметят, что он сильный, красивый, интересный мужчина. Такое замечание возмутит толпу: как так? Убийца — красив? Можно ли думать столь дурно, можно ли называть убийцу — красивым? Сами, небось, не лучше! Это свидетельствует о моральном разложении знати, добавит, быть может, священник, привыкший глядеть в глубину вещей и сердец.

Знаток же человеческой души рассмотрит ход событий, сформировавших преступника, обнаружит в его жизни, в его воспитании влияние дурных отношений между его отцом и матерью, увидит, что некогда этот человек был наказан за какой-то незначительный проступок с чрезмерной суровостью, ожесточившей его против гражданского порядка, вынудившей к сопротивлению, которое и привело к тому, что преступление сделалось для него единственным способом самосохранения. Почти наверняка в толпе найдутся люди, которые — доведись им услышать такие рассуждения — скажут: да он хочет оправдать убийцу!

Это и называется «мыслить абстрактно» — видеть в убийце только одно абстрактное — что он убийца и называнием такого качества уничтожать в нем все остальное, что составляет человеческое существо.

[Другой пример:]

— Эй, старуха, ты торгуешь тухлыми яйцами! — говорит покупательница торговке. — Что? — кричит та. — Мои яйца тухлые?! Сама ты тухлая! Ты мне смеешь говорить такое про мой товар! Ты! Да не твоего ли отца вши в канаве заели, не твоя ли мать с французами крутила, не твоя ли бабка сдохла в богадельне! Ишь целую простыню на платок извела! Знаем, небось, откуда все эти тряпки да шляпки! Если бы не офицеры, не щеголять тебе в нарядах!

Порядочные-то за своим домом следят, а таким — самое место в каталажке! Дырки бы на чулках заштопала! — Короче говоря, она и крупицы доброго в обидчице не замечает. Она мыслит абстрактно и все — от шляпки до чулок, с головы до пят, вкупе с папашей и остальной родней — подводит исключительно под то преступление, что та нашла ее яйца тухлыми. Все окрашивается в ее голове в цвет этих яиц…