Иоганн Вольфганг Гёте - Учение о цвете

На ослепительный кружок я смотрел пять секунд, затем закрывал заслонку; я видел тогда парящее светящееся пятно, и через тринадцать секунд оно оказывалось совершенно пурпуровым. Затем проходило снова двадцать девять секунд, пока весь кружок не представлялся синим, и сорок восемь, пока он не становился серым. Закрывая и открывая глаза, я все снова оживлял этот образ (п. 27), так что он исчез совершенно лишь по истечении семи минут.

Будущие наблюдатели найдут эти промежутки короче или длиннее, смотря по тому, сильнее или слабее их глаза (см. п. 23). Но было бы очень замечательно, если бы тем не менее можно было открыть при этом известное постоянное численное отношение.

42. Но едва этот удивительный феномен успел возбудить наше внимание, как мы замечаем уже новое его видоизменение.

Восприняв глазом, как было указано выше, световое впечатление и взглянув в умеренно освещенной комнате на светло-серый предмет, мы опять увидим перед собою кружок, но уже темный, который мало-помалу окаймляется извне зеленым краем, и последний, так же как раньше пурпуровый, распространяется внутрь на весь кружок. Когда это произошло, появляется грязно-желтый цвет, который, подобно синему цвету предыдущего опыта, заполняет весь круг и в конце концов поглощается бесцветностью… <���…>

44. Как-то я находился под вечер в кузнице, когда раскаленная масса как раз подводилась под молот. Я пристально посмотрел на нее, обернулся и случайно взглянул на стоявший открытым угольный сарай. Огромный пурпуровый образ предстал моим глазам, а когда я перевел взор с темного отверстия на светлую перегородку, то образ представился мне наполовину зеленым, наполовину пурпуровым, в зависимости от более темного или более светлого фона. Как это явление замирало, я тогда не заметил.

45. Подобно затуханию ограниченного яркого образа происходит и затухание общего ослепления сетчатки. Сюда относится пурпуровый цвет, какой видят ослепленные снегом, а также необыкновенно красивый зеленый цвет темных предметов, какой они имеют, после того как долго смотришь на белую бумагу, освещенную солнцем. Как, в частности, обстоит здесь дело, это исследуют в будущем те, юношеские глаза которых еще могут вынести кое-что ради науки.

46. Сюда же относятся и черные буквы, кажущиеся при вечернем освещении красными. Быть может, сюда относится и история о том, как на столе, за который сели для игры в кости Генрих IV с герцогом Гизом, показались капли крови. <���…>

48. Как от бесцветных образов, так и от цветных впечатление остается в глазу, с той только разницей, что жизненность сетчатки, побужденная к реакции и путем противоположности создающая цельность, становится здесь нагляднее.

49. Подержите маленький кусок ярко окрашенной бумаги или шелковой материи перед умеренно освещенной белой доской, посмотрите пристально на маленькую окрашенную поверхность и через некоторое время уберите ее, не переводя взора, – вы увидите на белой доске пятно другого цвета. Можно также оставить цветную бумагу на месте и перевести глаз на другое место белой доски, где мы тоже увидим это цветовое явление: оно возникает из образа, принадлежащего уже глазу.

50. Чтобы отметить вкратце, какие же именно цвета вызываются этой реакцией, можно пользоваться раскрашенным цветовым кругом наших таблиц, который вообще устроен сообразно естественным свойствам и здесь тоже может сослужить хорошую службу: его диаметрально противоположные цвета и являются теми, которые взаимно вызывают друг друга в глазу. Желтый цвет вызывает фиолетовый, оранжевый – голубой, пурпуровый – зеленый, и наоборот. Так все оттенки взаимно вызывают друг друга, более простой цвет вызывает более сложный, и наоборот.

51. Относящиеся сюда случаи встречаются нам в жизни чаще, чем мы думаем, и внимательный наблюдатель везде увидит эти явления; между тем неосведомленными людьми, как и нашими предками, они принимаются за мимолетные ошибки, иногда даже возбуждают серьезные опасения, точно это предвестники глазных болезней. Приведу здесь несколько значительных случаев.

52. Когда под вечер в одной гостинице ко мне в комнату вошла рослая девушка с ослепительно-белым лицом, черными волосами и ярко-красным корсажем, я пристально посмотрел на нее, стоявшую на некотором расстоянии от меня, в полумраке. И вот после того, как она двинулась дальше, я увидел на расположенной против меня белой стене черное лицо, окруженное светлым сиянием, одежда же вполне ясной фигуры казалась прекрасного изумрудного цвета.