Дмитрий Кралечкин - Ненадежное бытие. Хайдеггер и модернизм

Разумеется, все эти онтологические различия ( essor / étale , бытие/сущее, эволюция/виды) «неравнозначны», причем с точки зрения каждого из них, поскольку каждое стремится к гегемонии и не признает все остальные (так, с позиции Хайдеггера, «эволюция» не может быть онтологическим термином, выступая не более чем натурализованной и объективированной версией времени), однако одно такое различие – производства и продукта – даже если и является всего лишь метафизической версией «более» онтологических (то есть более трансцендентальных) различий, утверждается в MVP как его формальный референт: MVP – продукт, который представляет в себе различие производства и продукта, а потому не может быть просто продуктом (или даже продуктом, который можно потреблять). «Производство», нейтрализованное в качестве онтологического термина в различных вариантах трансцендентализма, сохраняется, однако, в качестве граничного темпорального (и эволюционного) термина: MVP выступает в качестве такого представителя различия производства и продукта, который работает даже в том случае, когда не нужно ничего производить, поскольку и сам он функционирует лишь в качестве свидетельства того, что само различие производства и продукта сохраняется и утверждается. То есть MVP, захватывающие рынок в визуализации «эволюционной» мобильности и изменчивости, служат, прежде всего, знаками, разметками, которые позволяют ориентироваться в этой среде, однако такая ориентация носит слишком «глобальный» характер, поскольку, по сути, учитывает только два направления (тем самым нивелируя систему хайдеггеровских инструментальных отсылок и референций). В рынке MVP остается только два направления – производство и продукт, подъем и стабилизация, – причем одно направление подается в качестве привилегированного, и весь вопрос в том, почему нельзя оставить только его. Претензия на то, чтобы оставить только одно, лучшее, направление, выдает в MVP остаток от панацеи, элемент форсирования, который говорит о том, что некоторые MVP могут не только репрезентировать в себе различие онтического и онтологического, но и подключиться к последнему, использовать его «ресурс», что, разумеется, является категориальной ошибкой (генеалогически равноценной ошибке кантовского «разума», применяющего категории рассудка к глобальным внеопытным предметам и тем самым получающего необычайно большую когнитивную прибыль, которая на поверку оказывается, однако, фиктивной).

Обычное для Хайдеггера и «реакционного» (или «романтического») модернизма сопротивление рынку, а впоследствии «махинациям» и демократической жизни, остается симптоматичным образом неопознаваемым на уровне «Бытия и времени»: у хорошо темперированной фундаментальной онтологии, кажется, нет врагов, по крайней мере на стадии «анализа инструментов». Против кого и чего производится этот анализ? Обращение к более ранним курсам Хайдеггера и их сопоставление с логикой drift ’а позволяет предположить, что ставка «Бытия и времени» даже больше, чем можно понять по ее декларациям: речь о том, чтобы остановить онтологический (и темпоральный) дрейф, который не позволяет обходиться со временем как интерфейсом удобства и подручности. Сделать это можно лишь за счет того, что враги из лагеря демократической инструментальности систематически замалчиваются: темперирование темпоральной онтологии просто не должно оставить им места, тогда как ее декларативные – или публичные – враги заимствуются из стандартного модернистского тезауруса: это, прежде всего, различные варианты «объективации», натурализации, научной концептуализации и т. п. Таким образом, публичными врагами объявляются различные варианты «стабилизации» (притом что Bestand , «состоящее-в-наличии» или «standing-reserve», – еще и «стабильность»), тогда как имманентная логика анализа указывает на то, что смешение онтологического различия далеко не обязательно реализуется в форме его забвения, – это как раз самый простой случай. Соответственно, теневыми врагами оказываются различные «машины времени» – рефлексивные инструменты, которые оккупируют пространство различия онтологического и онтического, играют на нем и присваивают его в своих корыстных целях, результатом чего является не приостановка модернистского «сползания», или дрейфа, а, напротив, его интенсификация (аналогичная эволюционному потоку MVP). Таким образом, задача «Бытия и времени» имплицитно формулировалась как «правильное использование онтологического различия против злоупотреблений им», но эксплицитно речь шла о борьбе с традиционными модернистскими врагами – научной объективацией. Экземпляры подручности (в том числе знаменитые «молотки») представляются на теневом фронте панацей и минимально жизнеспособных продуктов чем-то чрезвычайно маргинальным и вряд ли способным выступить в роли темпорального антидота – партизанским отрядом, оставленным на давно забытой территории.