Александр Каменец: Проблемы духовно-нравственной культуры

Интенсивный «умственный» труд Андрея Болконского из «Войны и мира» на поприще воинской и государственной службы принес ему одни разочарования. Он начинает более трезво относиться к внешне престижным, но внутренне пустым занятиям, предназначенным для людей его круга и социального положения. При этом у него растет уважение к людям, чья работа приносит конкретный результат, включая простой крестьянский труд, заботу о состоянии помещичьего хозяйства. Этот поворот к радостям простых трудовых буден, как известно, был близок и самому Л. Н. Толстому, отвергающему искусственность и бесчеловечность современной ему цивилизации и противопоставляющему ей жизнь на основах христианской любви и христианского служения. Именно к этому финалу и приходит умирающий князь Андрей Болконский.

Коротко основные положения христианской этики Л. Н. Толстого сводятся к следующему:

1. Христос должен восприниматься не столько как Бог, сколько как социальный реформатор благодаря его установке на непротивление злу насилием. Поскольку содержанием жизни является то, что неподвластно смерти, необходима идея Бога, непознаваемого человеческим разумом, чтобы преодолеть страх перед смертью.

2. Движение к Богу – это прежде всего путь к духовной свободе. Отношение к Богу должно быть отношением работника к хозяину. Соответственно, надо поступать не так, как хочется, а прежде всего как этого хочет Бог. Поскольку все мы являемся «детьми Бога», в обществе должно преобладать братское отношение друг к другу.

3. Центральной заповедью Л. Н. Толстого стало «непротивление злу насилием». Ненасилие, по мнению писателя, приводит в итоге к нравственному самосовершенствованию. Кроме того, необходимо дать злу возможность исправиться через ненасилие по отношению к нему (исключая моральное сопротивление злу). Именно коллективное непротивление злу может, по мнению Л. Н. Толстого, объединить людей.

4. Главное обвинение, предъявляемое Л. Н. Толстым официальной церкви, заключалось в злоупотреблении ее представителями пассивной религиозной жизнью в ущерб активной социальной христианской практике. Поэтому Л. Н. Толстой предпочитал «Нагорную проповедь» «Символу веры», осуществив своеобразную секуляризацию православного мировоззрения для утверждения и распространения своих взглядов.

Эти позиции великого писателя нашли свое отражение и в его творчестве. Уделяя пристальное внимание внутренней духовной жизни своих персонажей, Л. Н. Толстой с огромной художественной силой отразил соответствующие нравственные перерождения героев своих произведений. Это и прозрение Пьера Безухова о бессмертности его души в «Войне и мире», и нравственное перерождение Нехлюдова в романе «Воскресение», и отвращение к злу, узаконенному обществом, в рассказе «После бала».

При этом сам Л. Н. Толстой проявляет непримиримость к порокам современной ему цивилизации, не пытаясь смягчить свой приговор людям, поддавшимся ее соблазнам, даже на основе искренних заблуждений и своих слабостей («Анна Каренина»). Христианский максимализм Л. Н. Толстого привел его в конце концов к крайностям отрицания многих явлений культуры (например, поэзии, музыки) как наносящим ущерб нравственному здоровью человека. Эта тенденция усилилась в его последних художественных произведениях (например, «Крейцерова соната»), в собственных философских сочинениях.

Несмотря на крайности и противоречия в религиозном мировоззрении Л. Н. Толстого, можно оценить его творчество как выражение народного духа религиозной веры, питаемого крестьянской патриархальной психологией, что является одной из важнейших черт православной этики.

Другой титан христианской мысли и творчества Ф. М. Достоевский признан как самый православный русский писатель, наиболее полно воплотивший в своих произведениях содержание христианской этики. В центр своего православного мировоззрения великий писатель поставил необходимость божьего сострадания и милосердия при условии искреннего покаяния [19, с. 23–24].

Поучительность романа «Преступление и наказание» состоит не только в показе катастрофических с психологической точки зрения последствий для героя, совершившего преступление, но и в показе действенной силы любви, милосердия и сострадания, способных привести преступника к искреннему раскаянию и преображению. Отсюда следует крайне важный вывод для формирования духовно-нравственной культуры в первую очередь индивидов, подверженных асоциальному поведению. Духовно-нравственное воздействие на людей, ставших на путь криминала, изначально должно строиться не на основе обличений, обвинений, прямых увещеваний, страхе наказания и т. д., а на чувстве сострадания к преступнику, добровольно «вычеркивающему» себя из нормальной человеческой среды. Главное наказание для преступника заключается в чувстве внутреннего одиночества как индивида, отмеченного «каиновой печатью», отверженного по отношению к «нормальным» людям [19, с. 204].