Александр Каменец: Проблемы духовно-нравственной культуры

В романе «Обрыв» И. А. Гончаров доводит антагонизм деятельного эгоизма и христианского самопожертвования до высоты невиданной трагической силы. Одна из главных героинь романа Вера ценой огромных усилий и страданий преодолевает искушения земной плоти, оставаясь верной христианским идеалам.

Среди русских писателей, наиболее полно выразивших в своем творчестве особенности русской духовности, одно из ведущих мест принадлежит великому русскому драматургу А. Н. Островскому. Его произведения воплотили в себя основные христианские принципы, характерные для «культуры повседневности» русского человека. В пьесах А. Н. Островского, несмотря на разнообразие сюжетов, тем, образов, христианская добродетель так или иначе противостоит порокам, даже если она и не заявлена прямым образом и не торжествует, составляя благополучный конец произведения. Это противостояние алчности и любви к ближнему в пьесе «Свои люди – сочтемся», цинизма и искренности во взаимоотношениях мужчины и женщины («Бесприданница»), себялюбия, прикрываемого ханжеством, и человечности («Лес»), карьеризма, беспринципности и возможности служения людям («На всякого мудреца довольно простоты») и т. д.

Но даже при таком разнообразии произведений А. Н. Островского, ориентированных на христианскую мораль, есть одно, выделяющееся особой глубиной в интерпретации христианских заповедей, позволяющее считать это произведение выдающимся вкладом в христианскую этику и духовно-нравственную культуру. Это – драма «Гроза».

Основное противостояние в пьесе осуществляется между изувером, религиозной ханжой Кабанихой и ее невесткой – Катериной.

Кабаниха любит выглядеть обиженной за то, что на нее могут обижаться. Она подозрительна, не верит в искренность ближних. Принцип Кабанихи – разделяй и властвуй. Она пытается стравить сына с женой под личиной святости. Больше всего Кабаниха ненавидит своеволие, свободный выбор людей. Ей важно быть всегда первой среди людей: в глазах сына главней его жены. Для жены – главным ее судьей. Домостроевское мировоззрение Кабанихи предпочитает страх жены перед мужем любви. Вера в Бога для Кабанихи важней живых людей. Это мертвящая вера, убивающая людей. Кабаниха – потенциальный убийца Катерины. Она хорошо понимает слабость, греховность человеческой натуры. Кабаниха в реальной земной жизни всегда будет победительницей, понимая, что людей без грехов нет. Она ловит человеческие слабости, чтобы зарабатывать себе моральный капитал праведницы. Кабаниху (и этот тип религиозной веры) победить нельзя. От нее можно только убежать, что и делает в финале драмы Катерина, сводя счеты с жизнью. Если оценивать с внешней позиции поведение Катерины, то она, действительно, является лишь грешницей, совершившей двойной «смертный грех»: прелюбодеяние и самоубийство. Но парадокс пьесы заключается в том, что этот грех Катерина совершает из-за огромной религиозности, желая искренней (не показной) любви и также искренне раскаившись в совершенном «грехе».

Катерина никак не может приспособиться к земной жизни. Она «не от мира сего». В мире Кабаних, наоборот, все «схвачено», посажено на цепь, одни люди властвуют над другими домашними.

Объем настоящей монографии не позволяет рассмотреть основы христианской этики в произведениях многих других русских писателей: Тургенева, Лескова, Чехова, Куприна и т. д. Но есть писатели, которых нельзя не упомянуть как величайших христианских мыслителей известных всему цивилизованному миру. Это, конечно, Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский.

О христианском мировоззрении Л. Н. Толстого написано очень много исследовательских работ. Остановимся на самом существенном в его творчестве и христианских воззрениях, имеющих отношение к нашей теме.

Л. Н. Толстой создал собственную христианскую этику, своеобразие которой в результате привело его к отлучению от церкви Синодом. Это событие вызвало неоднозначную реакцию как в России, так и во всем мире. Так, В. В. Розанов по этому поводу сделал следующее замечание: «Толстой, при полной наличности ужасных и преступных его заблуждений, ошибок и дерзких слов, есть огромное религиозное явление, может быть, – величайший феномен религиозной русской истории за XIX век, хотя и искаженный. Но дуб, криво выросший, есть дуб, и не его судить механически-формальному учреждению, которое никак не выросло (Священный Синод. – А.К.), а сделано человеческими руками (Петр Великий с серией последующих учреждений)» [32, с. 478].