Алексей Курлов - Методология информационной аналитики

Для начала нужно согласиться с тем, что именно человеческое ощущение как способ связи с окружающим миром лежит в основе различения материи и идеи. Поскольку для человека идентификатором материальности (идеальности) остаются именно человеческие (материальные) органы чувств (которые способны фиксировать лишь вещественно-энергетические компоненты реальности) и человеческая практика, дающая возможность воспринимать и понимать мир в его полноте, включая идеально-информационные компоненты бытия, то понятно, что есть срезы объективной реальности, которые не могут быть восприняты с помощью ощущений, и потому они остаются лишь умопостигаемыми (с помощью «рацио»).

Как известно, познание – активный целенаправленный процесс постижения человеком объективного и субъективного мира и приобретения все новых знаний о нем. Познание всегда носит общественно-исторический характер, т. к. люди познают мир в совместной практике, обмениваются знаниями друг с другом и передают их из поколения в поколение. Оно выступает как процесс производства (получения нового знания), трансляции и усвоения полученного знания. Поэтому познание есть процесс реализации и одновременно совершенствования сознания.

По отношению к решению проблемы познаваемости мира, ответу на вопрос «познаваем ли мир, как и в какой степени?» философские концепции делятся на гностицизм и агностицизм.

Материалистический гностицизм полагает, что объективный мир познаваем и человек может воспроизвести его идеально, в своем сознании. В некоторых концепциях считается, что природу можно познать до конца, в некоторых – познание считается бесконечным процессом, т. е. на каждом этапе развития человечества оно может совершенствовать свое познание, изменять свои представления о мире. Кроме того, мир развивается, а потому познание бесконечно.

Идеалистический гностицизм считает, что мир познаваем, но истинное познание – это познание абсолютной идеи, мирового духа, абсолюта, бога. Научно-рациональное познание объективного мира и мира человека – это познание отражения (воплощения) надмирового духа, поэтому оно лишь одно из средств познания, причем часто не самое эффективное.

Агностицизм утверждает, что мир полностью или частично непознаваем. Чаще всего мир признается непознаваемым потому, что мы имеем дело не с объективной реальностью, а с миром своих мыслей, чувственных переживаний, представлений. Вопрос о реальном существовании мира вообще не имеет смысла, существуют лишь ощущения и мысли человека. Скептицизм уверяет, что человек не имеет средств для доказательства или опровержения познаваемости мира, истинности и достоверности или ложности наших знаний о мире, будучи замкнутым в своих чувствах, мыслях, других формах идеального, духовного опыта.

Эти же утверждения звучат в связи с презумпцией несовершенства человека, системы его органов чувств и мышления. Такие азбучные утверждения далеко нелишни в аналитической работе для понимания возможности наличия различных подходов у других аналитиков и субъектов управления.

Полагаем, что прикладная аналитика должна исходить из принципа познаваемости мира и конкретных исследуемых объектов (в противном случае она теряет смысл). При этом аналитик должен в той или иной мере владеть методологиями всех гносеологических концепций и не столько использовать их положения в своей деятельности, сколько апеллировать к ним в процессе дискурса, обосновывая свою позицию. Это обусловлено несколькими обстоятельствами.

Во-первых, аналитик имеет дело с «человекоразмерной» реальностью, а потому должен исходить не только из принципа объяснения, но и из принципа понимания смыслов. Понять же человека и любой «человекоразмерный» (в т. ч. социальный) объект можно лишь в его собственных ментальных и мировоззренческих основаниях, каковые различны, и их гностические основания сводятся к указанной схеме (материалистический и идеалистический гностицизм, агностицизим, скептицизм). Иными словами, всякий человек и социальный объект несут в себе определенный гностический принцип, который является как предметом аналитического исследования, так и основанием для формирования собственно исследовательской (аналитической) парадигмы.

Во-вторых, каждая из четырех гностических традиций имеет собственные достоинства и недостатки, не перекрывая друг друга в выработанных в них наборах методов и приемов познания. Полагаем, что в практической аналитике допустимо комплексное сочетание потенциала всех этих традиций (вне зависимости от традиции, на которой основывается та или иная аналитическая школа или конкретный аналитический работник), что, без сомнения, усиливает глубину проникновения в природу каждого конкретного сущего, коль скоро мы имеем дело с «человекоразмерной» реальностью.