Андрей Франц - Беспредел и тирания. Историко-политические очерки о преступлении и наказании

Иначе говоря, появление фаланги как массового коллективного вида вооруженных сил начинает провоцировать в Греции новый виток 19 19 Новым этот виток военной демократии является потому, что первые военные демократии были присущи эпохе перехода от варварства к бронзе, эпохе миграций и завоеваний территорий, то есть эпохе, непосредственно предшествовавшей возникновению цивилизаций бронзового века. Впрочем, такие вот первичные военные демократии возникали в человеческой истории многократно – с каждой новой эпохой великих переселений народов. Начиная с многочисленных переселений древних ариев, и заканчивая эпохой великих переселений германцев и славян – уже в первом тысячелетии нашей эры. И везде политическим режимом эпохи переселения была военная демократия . военной демократии. Или, по Аристотелю, политии. И вот здесь возникает вопрос, наиболее болезненный для афинской олигархии. Мало того, что коллеги по воинскому строю начинают требовать себе своей доли городской власти. Это бы еще как-то можно стерпеть. Гораздо хуже другое.

Участник фаланги – гоплит, тяжеловооруженный пехотинец. Тяжелое вооружение стоит немалых денег. Следовательно, обладание «ядерной бомбой» античного мира требует наличия среди горожан нескольких тысяч достаточно зажиточных людей, способных обеспечить себя доспехом. А вот это уже начинает не получаться. Ибо кредитно-залоговая политика полисной знати привела к середине VI в. до н. э. к массовому обнищанию рядовых горожан. Становиться в строй фаланги становится просто некому! Слишком мало людей может себе это позволить. А это уже опасно для всех – в том числе и для знати. Ведь фаланги и Спарты, и Коринфа, и Мегар могут в любой момент показаться под стенами.

Вот в такой ситуации «лучшие люди» Афин и оказались просто вынужденными прислушаться к увещеваниям Солона.

Нужно иметь в виду, что годам примерно к шестидесяти Салон становится во всех отношениях самым влиятельным и авторитетным политическим деятелем Афин. А главное, в условиях нарастающего конфликта между демосом и знатью он рассматривался всеми социальными слоями как подходящая, компромиссная фигура.

Аристократы видели в нем «своего» ввиду его в высшей степени знатного происхождения. Ведь происходил он из знатного рода Кодридов, который ранее был царской династией. Массы же рядового демоса помнили о протестах поэта-политика против чрезмерного угнетения крестьян. Торгово-ремесленная прослойка несомненно принимала во внимание то обстоятельство, что Солон сам занимался – и не без успеха – торговлей. То есть, хорошо понимал их проблемы и нужды. В общем, он больше, чем кто-либо из афинян, подходил для проведения реформ.

Фактически, Солон начального периода своей диктатуры – это такой древнегреческий Путин. Человек, которому доверяют и на которого надеются практически все враждующие элементы социальной системы. Верхи полагают, что «ворон ворону глаз не выклюют». Низы же искренне уверены, что вот сейчас-то и начнем всех, кого нужно, «мочить в сортире».

Впрочем, какой характер будут иметь его преобразования – об этом, вероятно, мало кто имел ясное понятие. Демос наверняка рассчитывал, что Солон возьмет в свои руки тираническую власть и будет действовать примерно так же, как тираны соседних с Афинами городов. То есть, будет преследовать полисную знать, изгонять аристократов и конфисковать их имущество. А главное – проведет всеобщий передел земли на равных основаниях. Аристократы, со своей стороны, полагали, что Солон проведет лишь необходимый минимум преобразований. То есть, им не придется делать почти никаких уступок народу и их власть останется практически незыблемой.

Как бы то ни было, в 594 г. до н. э. Солон был избран архонтом-эпонимом 20 20 АРХОНТ, властное официальное лицо во многих древнегреческих городах-государствах. Так, в Афинах было 9 архонтов, которых вначале избирало народное собрание, а с 5 в. до н. э. они определялись жребием. Главным архонтом был архонт-эпоним, заведовавший гражданскими и административными вопросами. Год в Афинах получал имя того лица, которое было тогда архонтом-эпонимом (греч. эпоним – «дающий свое имя»). (См.: Энциклопедия Кругосвет. Универсальная научно-популярная онлайн-энциклопедия. http://goo.gl/POugKC) . Само по себе это мало что значило: архонт, хотя бы даже и первый в коллегии, был лишь одним из магистратов аристократического полиса, и должность еще не давала ему полномочий на проведение чрезвычайных мер. Солона, однако, избрали не только архонтом, но также, по словам Плутарха, «примирителем и законодателем», а по выражению Аристотеля вообще «вверили ему государство».