Минас Кафатос - Ты – Космос. Как открыть в себе вселенную и почему это важно

От этой загадки не уйти, потому что прямо сейчас на субатомном уровне продолжается тот же процесс рождения. Начало – сейчас. Субатомные частицы, на основе которых строится космос, все время появляются и исчезают. Есть какой-то механизм, подобный космическому переключателю «вкл/выкл», и он все еще обращает ничто, так называемый вакуум, в бурлящий океан физических тел. Наш обычный, чувственный взгляд на реальность видит звезды, плывущие в холодной пустой пустоте. В действительности, однако, пустота эта полна творческих возможностей, которые, как мы видим, играют со всем вокруг нас.

Довод этот довольно абстрактен, кажется, вот-вот он улетит, подобно гелиевому шару. Мы этого не хотим. У каждой космической тайны есть человеческое лицо. Представьте, что вы сидите на лужайке в летний день. От теплого ветерка вы задремали, и ваш ум наполнен полузамеченными изображениями и полуосознанными мыслями. Вдруг кто-то спрашивает: «Что вы хотите на обед?» Вы открываете глаза и отвечаете: «Лазанью». В этом маленьком сценарии словно бы заключена вся тайна Большого взрыва. Ваш ум способен быть пустым, словно чистый лист. По этой пустоте бродят хаотичные образы и мысли. Но когда вам задают вопрос, а вы отвечаете, эта пустота оживает. Из бесконечных возможностей вы выбираете одну мысль, и она возникает в вашем сознании по вашему усмотрению.

Последнее – самое главное. Когда вы говорите «лазанья» или любое другое слово, вы не строите его из чего-то меньшего. Вы не строите его вообще: оно просто возникает, приходит к вам. Слова можно, конечно же, разбить на буквы, как материю – на атомы. Но это не истинное описание творческого процесса.

Любое творение – что-то, сделанное из ничего. Стыдно осознавать, что даже когда нам комфортно быть творцами, погруженными в бесконечные слова и мысли, мы не знаем, откуда они. Знаете ли вы, что подумаете следующим? Даже Эйнштейн считал самые блестящие свои мысли счастливыми случайностями. Но главное в другом: что-то из ничего создают люди, а не дальние космические сущности.

Переход ничего в нечто всегда приводит к одному и тому же: возможность становится реальностью. Физика дегуманизирует этот процесс, причем с невероятной точностью. Вибрации квантов выходят из пустоты и быстро уходят в пустоту обратно. Этот квантовый цикл включения/выключения невообразимо короток и полностью невидим для нас. Правила, по которым идет физическое творение, должны быть откуда-то выведены. Вы не можете применить стетоскоп к внешней стороне некоего суперкупола, чтобы узнать правила футбола, но это по существу то, что пытается сделать космология. Логический вывод – отличный инструмент, но в этом случае проблем от него может быть столько же, сколько и решений.

Нет сомнений, что до Большого взрыва объектов в космосе не было. Но связаны ли с ним пространство и время (технически именуемые пространственно-временным континуумом)? Стандартный ответ – да. Если раньше объектов не было, то не было и пространства, и времени. Итак, что было до сотворения? Не было ни «внутри», ни «снаружи», для этого сначала должно появиться пространство. Вселенная-младенец не расширялась «вокруг себя». Даже сейчас, когда в космосе действуют миллиарды галактик, Вселенная не похожа на кожаный мешок. Понятия «внутри» и «снаружи» просто неприменимы, так же как «до» и «после».

Есть ли нам теперь на чем удержаться? Едва ли. Глагол «существовать» предполагает возможность того, что даже без времени и пространства что-то может произойти. Вот полезная аналогия. Представьте себе, что вы сидите в комнате и замечаете, что предметы слегка двигаются: молоко в вашей чашке с кукурузными хлопьями дрожит, и вы можете почувствовать, как через пол что-то вибрирует.

Как это иногда случается, вы глухи, поэтому никак не можете узнать, что же бьет в стены комнаты снаружи. (Некоторые люди могут быть достаточно чувствительными, чтобы почувствовать вибрацию своим телом, однако оставим это.) Но вы все же можете измерить волны в своей миске и вибрации других объектов: пола, потолка, стен. Примерно так же космологи обращаются с Большим взрывом. Вселенная полна вибраций и волн, возникших миллиарды лет назад. Их можно измерить, из них можно сделать выводы. Но обеспокоить нас может простой вопрос: может ли кто-то, кто глух с рождения, действительно знать, что такое звук? Измерить вибрации, связанные со звуком, – это не то же самое, что послушать соло на скрипке, голос Эллы Фицджеральд или взрыв динамита.