Александр Пшера: Интернет животных. Новый диалог между человеком и природой

Мы стоим на пороге новой эры встречи с природой и осознания природы, потому что лесной ибис не единичный случай. Существует множество других примеров цифровой связи между людьми и животными. Теперь встреча Красной Шапочки с волком в Верхней Лужице (Оберлаузиц), где стая опять существенно увеличилась, может повторяться ежедневно, причем с положительным исходом для зверя и без травмы для человека. Многие волки, рыскающие по культурному ландшафту страны и вызывающие у людей тревогу, снабжены GPS-ошейниками. За ними можно проследить, их местоположение регистрируется и отображается на специальных сайтах. Здесь же представлены записи со скрытых видеокамер, позволяющие отслеживать события, происходящие в волчьем мире. Такие волки – уже не анонимные хищники, которые появляются из ниоткуда и, совершив нападение, вновь скрываются в никуда, нет, у них есть конкретные клички и биографии. Теперь это не просто представители вида, но настоящие индивидуумы. Мы можем получить сведения как об их биографии и предпочтениях, так и об их характере, о социальном поведении. Такие волки становятся вполне приятными нашими современниками – достойная, кстати, карьера, ведь именно волки на протяжении многих столетий были заклятыми врагами человека, считались коварными, злобными и жестокими. Новые технологии наблюдений за природой совершили то, что не удавалось целым поколениям вдохновенных просветителей и старательных педагогов, а именно – высвободили волка из тисков предубеждения и превратили его в обычное животное. Благодаря цифровой технологии повседневную жизнь волков можно понять и прочувствовать. Возникает новый диалог между человеком и природой. Каким же станет он в будущем? Наверное, мечта о новом языке общения человека и животного – не такое уж преувеличение.

Однако возникает вопрос: а к чему нам этот язык? Ведь мы и так немало делаем, чтобы исследовать жизненное пространство зверей и обеспечить их выживание. Разве дискуссия об охране природы и отдельных видов не занимает существенное место в политике, в общества и в СМИ? Не слишком ли много стало зеленой тематики? Да, субъективно оно так и воспринимается, но факт остается фактом: невзирая на все международные программы, исчезновение видов по всему миру неуклонно продолжается, да что там – критически набирает скорость. Судьбы людей и судьбы животных расходятся. На плоту «Медузы» сидят люди, в Ноевом ковчеге отплывают животные. Разрыв уже носит фундаментальный характер. Под угрозой не только сами основы существования многих диких животных. В обычной жизни они уже не играют никакой роли, за последние два столетия и в Европе, и в Северной Америке они попросту исчезли из повседневной жизни человека. Во многих регионах Азии и Африки, где индустриализация еще не разрушила исконные жизненные формы, дикие животные и домашний скот остаются спутниками людей и ведут общую с ними жизнь, а вот в европейском культурном пространстве уже в начале XIX века их заменили машины и всевозможные технические приспособления. Важно подчеркнуть, что люди и звери с тех пор находятся не просто в разных жизненных, но в разных бытийных пространствах, некогда бывших единым целым.

Однако связь с природой, со всем живым – неотъемлемое свойство человека, который был и остается биофильным существом. Человек не может жить без животных и растений. Именно поэтому за утратой природы последовала зеленая компенсация: последние двести лет реальные животные заменяются изображением таковых. Это процесс диалектический, ибо чем дальше мы уходим от природы, тем больше производим, воспроизводим и распространяем ее изображений, хотя к природе тем самым не приближаемся ни на шаг. В постмодернистском осознании природы, симулирующем зеленые структуры, животные представлены лишь как картинки, или как картинки, сделанные с картинок, или как отсылки к другим картинкам. Но все эти изображения не заменяют животных, они лишь симулируют их присутствие. Конкретные живые существа, запечатленные в пещере Альтамира, находятся вне пределов этого сознания.

Тем не менее сверхцивилизованный человек все еще восприимчив к зову природы. Он чует нечто глубоко аутентичное, выезжая за город или читая про людей и животных в сказках и легендах. Видимо, даже в постмодернистском сознании существует эмоциональный центр, реагирующий на зов дикой природы. Возникает первый вопрос: почему оно так, неужели такое может быть? И второй вопрос: как может человек ответить на этот зов? Ведь одной лишь внутренней готовности недостаточно для побега из такого холодного карцера, как идея идеи природы, где заперт человек постмодерна.