Ален де Бенуа - Как можно быть язычником

Языческий аскетизм в эту эпоху имеет иной характер. Э.Р. Доддс замечает по данному поводу: «Аскетизм языческих афоризмов является умеренным, если не сказать банальным: основой благочестия является владение собой (…) Идеи христианского редактора были гораздо более суровыми: если люди всё же рискуют вступить в брак, брак должен быть "соперничеством в воздержании", а самооскопление предпочтительнее порочности» (Paiens et chrtiens dans un ge d'angoisse, Pense sauvage, Claix, 1979, p. 47). Позднее церковь резко отрицательно стала относится к оскоплению; оскопленные по собственной воле отлучались от церкви и таинств.

78) Остаётся тот факт, что змей появляется сразу же вслед за сотворением Евы, — змей, иногда отождествляемый с Дурной склонностью, о котором Раши говорит, что он именно «желал» супруги Адама (комментарий к Быт. 3, 1).

«Поклонение камням, деревьям, источникам, зажигание свечей на перекрестках что это, если не поклонение дьяволу? (…) То, что женщины призывают Минерву, когда ткут, то, что они предпочитают выходить замуж в день, посвящённый Венере, то, что люди обращают особое внимание на день, в который они отправляются в путь, освящают травы, чтобы бросать с их помощью жребий, взывают к демонам посредством волшебства и делают вещи, которые ещё долго нужно было бы перечислять, всё это есть религия дьявола» (Do correctione rusticorum. 15–16).

Луи Жерне и Андре Буланже отмечают: «Никакая другая философская система никогда не придавала столь большого значения религиозным проблемам. Можно сказать, что все представления стоиков о вселенной, природе и судьбах людей зависят от богословия, что их идеал мудрости, практическая мораль — как личная, так и общественная, — имеют богословское основание» (1,е gnie grec dans la religion. Albin Michel. 1970).

Попутно укажем, что попытка Аменхотепа IV (Эхнатона) объединить египетских богов в «едином Боге» — попытка, зачастую — и на наш взгляд безосновательно представляющаяся как источник иудейского единобожия, — гораздо ближе к этому недуалистическому представлению о «едином Боге».

Во всяком случае, подобная тенденция заметна в разных частях индоевропейского мира. Franoise Le Roux и Christian J. Guyonvarc'h, например, указывают на «тенденцию кельтской религии к единобожию» (La civilisation celtique, Ogam, Rennes, 1979, p. 140).

83) См.: Giorgio Locchi, La «perspective wagnrienne» sur la musique europenne, in Nouvelle cole, 30, automne-hiver 1978. 12–28.

См.: Europas andere Religion. Die Ueberwindung der religioesen Krise, Econ, Duesseldorf, 1969; Glauben und wissen. Die Einheit europaeischer Religion und Naturwissenschaft, Econ, Duesseldorf, 1979.

Как известно, помимо влияния Августина, Лютер испытал сильное влияние Уильяма Оккама и его учеников (Жана Буридана. Пьера д'Айи, Жана Жерсона). Иногда кажется, что он является приверженцем via moderna, которая показывает несостоятельность «универсалий», то есть общих понятий, представляющих в абстрактной форме общий «абсолютный» элемент всех элементов одной и той же категории. Номиналистская теория о двух «уровнях правды» повлияла на многих немецких богословов, включая Габриэля Биля (ум. в 1495 г.).

Именно той важностью, которую реформационное движение придаёт вере, оно кажется нам близким исламу. Луи Массиньон говорит: «Израиль — это надежда, христианство — это милосердие, ислам — это вера».

См. по этому поводу классический комментарий Сигурдура Нордаля к «Volusp» (Wissenschaftliche Buchgesellschaft. Darmstadt, 1980. pp. 145–154: «Ihr werdet sein wie Goetter»).

Один из основных принципов антиредукционизма заключается в том. что совокупность не сводится к сумме своих составных частей. Этот принцип был применен к политической социологии Густавом Ле Боном («Психология толп», 1895 г.), к музыковедению фон Эрснфельсом (Ueber Gestaltqualitaeten. 1890 г.). к психологии гештальт-теорией. к биологии Людвигом вам Берталаиффи, к физике Эристом Махом, к истории Вильгельмом Дильтеем и т. д.

Монтерлан, для которого противоречие есть «основание жизни духа» (Un voyageur solitaire est un diable, Gallimard, 1961. p. 204), указывает на огромное влияние, которое оказал на него Гераклит: «первый из моих отцов» — пишет он в «Tout feux teints» (Gallimard, 1975. p. 103). Процитируем также Дрие Ла Рошеля: «Если это противоречиво, не важно: противоречие разрешается в единстве факта» (La comdie de Charleroi. Gallimard. 1934. p. 170).

В своей книге «Иов или избыток зла» (Grasset, 1978) Филипп Немо утверждает. что «избыток зла» возмещается «избытком даров», что по определению всё, выходящее за пределы мира, равно Богу — как избыток добра, так и избыток зла, а также что зло «доказывает» существование Бога. Подобная точка зрения удовлетворит только тех. кто очень сильно желает её принять. Мы скорее склонны обратиться к «ответу Иову», который даёт Карл Г. Юнг в своей книге «Психология и религия», особенно к тому, как Бог авраамического единобожия, воспринимаемый как «высочайшая и величайшая ценность», являет себя человеку во множественных и различных образах.